Жизнь, которую я изменю. Книга 1: Спасение клана Учиха

— Это точно, — кивнул Хироши, широко улыбаясь. — Поэтому многие шиноби женятся и имеют отношения с простыми горожанками или крестьянками. А куноичи специально одеваются вызывающе, чтобы мужчины повелись на женские прелести, расслабились или засмотрелись. Но даже пленённую девушку-шиноби вряд ли будут насиловать. Да и убить себя она может, прихватив насильника с собой. У народа куча техник самоуничтожения, особенно у тех, кто постарше. Так что рисковать зря никто не станет. А у Гурэн… Она приёмная дочь самого Орочимару, мастера ядов, с ней даже поцелуй может быть опасен… Хотя и с Миной и Юмико уже тоже работал и Кабуто, и сам Орочимару…

— Ты мне не рассказывал, — удивился Канагава.

— Ну, это несколько интимное и входит в стандартную подготовку девочек-ниндзя. Между прочим, в Японии тоже такие были, у них даже чакры не было, но убивали они так же эффективно, прятались среди гейш, танцовщиц, служанок и куртизанок.

— Да, я что-то такое слышал, — согласился профессор, решив для себя ознакомиться с настоящей историей японских ниндзя, а не только с творчеством «юных писателей».

* * *

— Хироши-кун! Проходи! — обрадовался Канагава, когда их встреча наконец состоялась.

— Я к вам с Мисаки-чан, можно? — парень держал за руку симпатичную девочку. Та была ниже Хироши на голову. В коротких волосах у Мисаки было несколько осветлённых прядок, но одета девушка была в светлые «спокойные» вещи, довольно скромно, особенно по меркам кричащей японской молодёжной моды.

— Конечно-конечно, проходите. Чаю? Или может быть газировки? — предложил Канагава гостям.

С двадцатого июля в учебных заведениях начались летние каникулы. Хироши сдал все экзамены на высшие баллы, а после этого уезжал на университетские курсы. И только через месяц после начала каникул у выпускника старшей школы появилось время навестить его.

— Я Мисаки всё рассказал про свои сны, — почти с порога заявил Хироши.

— Понятно, — кивнул Канагава. Парень хотел поделиться своим «вторым миром» с девочкой, но боялся, что та не поймёт его или отвергнет, но, кажется, Мисаки не увидела в этом ничего криминального, пусть и смотрела чуточку напряжённо.

— Я наблюдаю Хироши-куна уже почти два года, Мисаки-чан, — сказал Канагава девушке. — И, как специалист, могу заявить, что психологических патологий у него так и не обнаружил. В нашем мире очень много таинственного и мистического, и я склоняюсь к тому, что всё может быть.

— Но вы же психиатр, — осторожно сказала девушка.

— Может же мне быть интересна эта история сама по себе? — шутливо спросил Канагава. — К тому же Случай Хироши-куна очень интересный и необычный, а я как раз такими и занимаюсь. Я не выписываю ему никаких лекарств. Он живёт своей, полной, жизнью. Ему просто снятся сны с другой реальностью. Не скажу, что это «абсолютно нормально», но по секрету сообщу тебе, что ни одного человека на матушке Земле нельзя было отнести к «абсолютно нормальному». Есть общепринятые средние показатели нормы, с весьма, надо сказать, широким диапазоном, а людей таких нет, это понятно?

— Да, профессор, — кивнула Мисаки, закусив губу.

— А теперь, если позволишь, я бы очень хотел знать, удалось ли Шисуи осуществить свой план по ликвидации Зецу, — улыбнулся Канагава, посмотрев в благодарные глаза своего молодого друга.

— Помните, что я вам рассказал о том, что Орочимару вместе с Саске отправились в Страну Травы за куноичи сенсором Узумаки Кури? Как и предположил Шисуи, Карин оказалась дочкой этой Кури. Но, к сожалению, та оказалась тяжело больна. Кури попросила позаботиться о своей дочери, которую, пользуясь тем, что та практически сирота, в деревне использовали вместо батарейки. Я думал, что все те укусы, которые были показаны, это сделал Орочимару, но, как оказалось — нет, эти следы она получила ещё в Куса. А ещё, как сказал Саске, когда они увидели Карин, которая вернулась с миссии, у Орочимару был разговор с Кури-сан, и та призналась, что Карин его дочь, но, кажется, он сам это каким-то образом понял.

— Да. Это многое объясняет. Я, например, долго не мог понять, что Карин делает у Орочимару, — согласно кивнул Канагава. — Странно, что он подобрал её после поражения команды Травы в лесу Смерти на экзамене чуунина. Она же слабая слишком. Тем более, чтобы удовлетворить запросы змеиного саннина, да и её способности на фоне остальных его воспитанников откровенно бледны. А тут такая честь мелкой девчонке. Над ней не проводили никаких опытов, полная свобода, она сама помогала Орочимару эти опыты проводить. Да и странно поручать охрану убежища-тюрьмы простому сенсору, которая даже если и может обнаружить тех, кто сбежал, то для поимки заключённых, ей требуется помощь. Кроме Карин, польза от которой весьма сомнительна, Орочимару не держал возле себя ненужных или не сильно талантливых шиноби, разве что в клетках, как материал для опытов.