Жизнь, которую мы создали. Как пятьдесят тысяч лет рукотворных инноваций усовершенствовали и преобразили природу

Собаки и кошки как наши друзья занимают привилегированное положение в человеческом обществе (начнем с того, что мы их, как правило, не едим), однако не всем домашним животным, которые избрали путь выгоды, достались столь же приятные роли. В Китае дикие птицы – обитатели джунглей, – привлеченные объедками, эволюционировали в домашних кур. В наши дни домашние куры составляют 23 из 30 миллиардов сухопутных животных, живущих на фермах по всему миру, и иногда ютятся в настолько тесных клетках, что не могут толком двигаться. Дикие индюки были одомашнены в современной Мексике и на юго-западе США, а поскольку люди предпочитают индюшек с большими грудками, мы вывели породы с настолько массивным «бюстом», что они не могут ни ходить, ни самостоятельно размножаться. А свиней, которые, как полагают, тоже вступили во взаимоотношения с нами в качестве пожирателей мусора в Юго-Восточной и Восточной Азии, сегодня разводят на мясо, держат как домашних любимцев, пускают на запчасти для человека и высмеивают в разных культурах по всей планете, поскольку приписывают им стереотипные черты, причем почти всегда отрицательные.

Большинство видов, которые мы считаем домашним скотом – коровы, овцы, козы, верблюды, буйволы и так далее, – были одомашнены иначе: изначально мы на них охотились. Путь добычи похож на путь выгоды тем, что все начинается случайно, хотя первая стадия пути добычи – это попытки человека управлять дикими животными. Потребность в этом, вероятно, была вызвана локальным уменьшением поголовья дичи – либо из-за перемен климата, либо из-за выбивания, либо из-за того и другого одновременно. А может быть, необходимость управлять животными возникла, когда люди экспериментировали с охотничьими стратегиями, чтобы повысить численность и предсказуемость добычи. Так или иначе, но разработанные стратегии – например, истребление только особей, уже не способных размножаться, или самцов, а не самок – помогали поддерживать и даже увеличивать популяции добычи и обеспечивать надежный источник пищи. В дальнейшем некоторые управляемые виды добычи были кооптированы в человеческое общество. Люди начали контролировать, куда и как они перемещаются, чем питаются и как размножаются.

Когда эти животные отказались от дикой жизни в пользу жизни под нашим контролем, эволюция стала применять к ним другой набор требований. В неволе оказалось, что рога не просто не нужны для защиты или конкуренции за брачных партнеров, но и требуют неоправданных энергетических затрат на то, чтобы их отращивать и таскать на себе. Но главным был темперамент. Агрессивное животное в неволе представляло опасность и для людей, и для других животных, и мириться с этим было нельзя. Но и пугливое животное, которое то и дело норовило сбежать, тоже не должно было вносить свой вклад в следующее поколение. Со временем люди решили отбирать на приплод самых смирных и послушных животных и начали создавать стада, которых пастухи больше не боялись и даже могли рассчитывать на их предсказуемое поведение. Сегодня некоторые ученые полагают, что не связанные на первый взгляд физические особенности, распространенные среди одомашненных животных, – в том числе пегий окрас, мелкие зубы, висячие хвосты и уши, маленький мозг и не зависящие от сезонов периоды эструса – вызваны влияющими на развитие мозга генетическими изменениями, которые обусловлены отрицательным отбором агрессивных черт.

Хотя оба пути – и выгоды, и добычи – начались с непреднамеренных шагов, с определенного момента решения принимаются уже осознанно. За несколько первых поколений жизни в неволе рога могут стать меньше, а отдельные особи послушнее, поскольку животные с такими чертами более приспособлены к неволе. Однако как только скотовод решает, что предпочитает животных того или иного размера или окраса, либо задумывает создать животное, которое хорошо тянет плуг или дает много молока, он переступает черту. Переход от случайности к преднамеренности отличает одомашнивание от других разновидностей мутуализма – и отличает нас от других животных.