Жизнь, которую мы создали. Как пятьдесят тысяч лет рукотворных инноваций усовершенствовали и преобразили природу

Однако не все в сообществе заводчиков далматинцев разделяли мнение Стайфла. Некоторые члены клуба указывали, что на самом деле проблема не решена, ибо собаки могут быть бессимптомными носителями гиперурикозурии и, соответственно, передавать склонность к этой болезни потомству. В ответ на это Американский собаководческий клуб обязал заводчиков откладывать регистрацию собак до тех пор, пока не будет доказано, что те не переносят дефектный ген; доказательством должен был служить произведенный ими на свет помет без единого случая болезни. Более простое решение было найдено в 2008 году, когда Даника Баннаш из Калифорнийского университета в Дейвисе выявила болезнетворную мутацию в гене SLC2

A9. Благодаря этому открытию стало возможным узнавать статус щенка сразу при рождении – с помощью простого генетического анализа. В 2011 году Американский собаководческий клуб начал регистрировать далматинцев, прошедших данный анализ, и это проложило дорогу генетическим методам борьбы с другими заболеваниями, вызванными селекцией.

Генетические анализы вроде анализа на гиперурикозурию постепенно меняют подход к селекции. Глобальные проекты по секвенированию ДНК создали справочные базы данных для собак, коров, яблок, кукурузы, помидоров и десятков других одомашненных линий. На основании этих данных ученые и заводчики выясняют, какие гены соответствуют каким чертам, а подобные сведения помогают приспосабливать породы к жизни в тех или иных условиях, передавать те или иные черты между популяциями и породами и избегать распространения неадаптивных генов. Уже получены важные результаты: в выпущенном в 2019 году докладе Томаса Льюиса и Кэтрин Меллерш, связанных с Кеннел-клубом (Собаководческим клубом Великобритании), показано, что у собак, зарегистрированных в клубе, после введения генетических тестов удалось практически искоренить несколько генетических заболеваний, в числе которых коллапс, вызванный физической нагрузкой, у лабрадоров-ретриверов, ранняя катаракта у стаффордширских бультерьеров и прогрессирующая слепота у кокер-спаниелей.

Сегодняшние домашние животные – это памятники человеческой изобретательности и инженерной хватке, и они есть повсюду. По данным Всемирной переписи поголовья скота (да-да, она проводится, и ее данные публикует сайт Beef2Live.com

, чей девиз «Ешь говядину, живи лучше!»), на нашей планете насчитывается почти миллиард голов крупного рогатого скота. Это значит, что на каждых семь человек[12]приходится примерно по одному быку или по одной корове. А уж пород крупного рогатого скота существует великое множество. Специальная энциклопедия Cattle Breeds: An Encyclopedia описывает более тысячи различных пород, в три раза больше, чем пород домашних собак по данным Международной кинологической федерации. Большинство современных пород крупного рогатого скота возникло в течение 250 лет после начала Промышленной революции, поскольку скот стали разводить либо ради каких-то черт, связанных с производством мяса или молока, либо для жизни в необычном климате или местности. Все эти животные оказывают немалое воздействие на планету. Коровы много едят. Каждая корова или бык может съесть в день 18 килограммов корма. Коровы занимают много места. Расчистка земли под выпас скота стала одной из главных причин антропогенных изменений ландшафта в последние сто лет. А еще коровы загрязняют среду. Их кишечные газы и отрыжка (особенно отрыжка!) содержат метан, который составляет почти одну седьмую мировых выбросов парниковых газов.

Однако же нам все мало. Мы хотим, чтобы скот стал лучше, чтобы он давал более качественные мясо и молоко. Хотим новых, более экзотичных питомцев. Хотим новые виды более вкусной пищи. Хотим, чтобы у нас были помощники, работники, проводники, ищейки. Но одновременно мы, в отличие от наших предков, осознаем, к каким последствиям приведет удовлетворение этих желаний. Мы понимаем, что темпы вымирания неодомашненных видов во много раз выше, чем фоновый темп согласно археологическим данным, и потому хотим скот, который дает больше белка, но при этом требует меньше ресурсов и занимает меньше места. Мы знаем, что сельскохозяйственная промышленность загрязняет воздух и воду, и потому хотим, чтобы наш скот давал меньше загрязнений, а наши посевы обладали естественным иммунитетом от болезней, вредителей и прочих напастей. Мы видим, что некоторые животные, чью жизнь мы взяли под контроль, страдают генетическими расстройствами, распространяющимися из-за близкородственного скрещивания, и потому хотим искоренить вредные мутации, не жертвуя чертами, которые мы создали своими инженерными методами. И еще мы хотим и дальше совершенствовать домашних животных, чтобы улучшить собственную жизнь, – скажем, вывести гипоаллергенных кошек или коров, чье молоко смогут пить даже те, кто не обладает мутацией сохранения продукции лактазы.