Жизнь Лавкрафта

   В "Исповеди Неверующего" Лавкрафт сообщает, что "моя напыщенная `книга' под названием Poemata Minora, написанная, когда мне было одиннадцать лет, была посвящена `Богам, Героям и Идеалам Древних' и в разочарованных, от всего усталых тонах нудела о скорби язычника, у которого украли его античный пантеон". Poemata Minora, том II - наиболее законченная и эстетически выверенная из ранних работ Лавкрафта. Пять ее стихотворений вполне сравнимы с любым последующим его стихотворением, пускай это указание не столько на их достоинства, сколько на посредственность поздних стихов.

   Стихи из Poemata Minora довольно оригинальны, и немногое в них восходит к конкретным образчикам античной поэзии. Лавкрафт обожал цитировать четвертую и пятую стансу "Оды к Селене, или Диане", как точно выражающую его дисгармонию с современным миром:

   Take heed, Diane, of my humble plea.

   Convey me where my happiness may last.

   Draw me against the tide of time's rough sea

   And let my spirit rest amid the past.

   "К старой языческой религии" начинается с отважного призыва:

   Olympian Gods! How can I let ye go

   And pin my faith to this new Christian creed?

   Can I resign the deities I know

   For him who on a cross for man did bleed?

   Это напоминает мне одно замечание в "Исповеди Неверующего": "В тот период [ок. 1898 г.] я много читал о египетской, индуистской и германской мифологии и пытался вообразить, что верю в каждую, чтобы понять, которая из них содержит наибольшую истину. Заметьте, я мигом воспринял методы и манеры ученого!" Зримым плодом такого неформального способа сравнения религий стали одновременно обновленная вера в греко-римскую религию - та была куда как приятнее мрачного христианства, практикуемого его баптистской семьей, - и еще более отчетливое отторжение христианства, которое лишь усугубило изучением Лавкрафтом астрономии, начавшееся позднее в том же году. Кому-то, столь пропитанному духом античности - и столь изолированному от своих сверстников, что он и не замечал в этом ничего ненормального, - осознание того, что Юпитер и его присные более не объекты живой веры, могло причинять подлинные страдания.

   "О тщете людских стремлений" - это десятистрочное стихотворение, обнаруживающее влияние трех разных авторов: Самюэля Джонсона (и его "Тщетности людских желаний"), Овидия (чья история Аполлона и Дафны из "Метаморфоз", I.452-567, уложилась в две первые строчки) и Ювенала (чье mens sana in corpore sano отчетливо звучит в заключительных строках: "True bliss, methinks, a man can only find / In virtuous life, и cultivated mind"). В остальном это стихотворение - традиционные нападки на жадность и недовольство, неминуемо порождаемое достижением некой давно искомой цели. Во всей книжке только это стихотворение написано героическими стихами.

   Poemata Minora, том II - приятная маленькая вещица, полностью стоящая тех 25?, что Лавкрафт за нее назначил. Том I, вероятно, был столь же солиден, поскольку приложение к тому II предлагает его за те же 25?. Но эта работа - последнее античное произведение Лавкрафта. Пусть он и впредь будет обращаться к древности за эстетическим и философским вдохновением, новый интерес внезапно затмил все остальные и побудил к пересмотру мировоззрения.

   Зимой 1902-03 гг. Лавкрафт открыл для себя астрономию.

4. Как насчет неведомой Африки? (1902-1908)

   Самые пронзительные ощущения моего бытия пришли ко мне в 1896 году, когда я открыл для себя эллинский мир, и в 1902 году, когда я открыл мириады солнц и миров бесконечного космоса. Порой я думаю, что последнее событие было важнее, ибо величие нарастающего осознания вселенной до сих пор вызывает во мне ни с чем не сравнимую нервную дрожь. Я сделал астрономию основным предметом изучения, приобретая все большие и большие телескопы, собрав до 61 книг по астрономии и в изобилии сочиняя на эту тему отдельные и ежемесячные статьи для местной прессы.

   Это замечание, сделанное в 1921 г., - достаточно точное указание на степень, в которой открытие астрономии затронуло все мировоззрение Лавкрафта. Философские ответвления его астрономических занятий будут рассмотрены позже; здесь стоит в деталях рассмотреть его первую встречу с этой наукой и то, какие литературные плоды это немедленно принесло. Зимой 1902 г. Лавкрафт ходит в школу на Слейтер-авеню, но судя по его словам он наткнулся на астрономию практически самостоятельно. Большинство книг по астрономии было унаследовано им от его бабушки по матери, Роби Филлипс; некоторые из них были довольно старыми и простенькими школьными пособиями 1870-х или 1880-х гг. Эти книги слишком стары, чтобы использоваться в школах Слейтер-авеню или Хоуп-стрит (в любом случае Лавкрафт не посещал уроков астрономии на Хоуп-стрит, пусть даже они там проводились); хотя бы некоторые из них должны были происходить из библиотеки Роби. Разумеется, Лавкрафт, страстный охотник на подержанные книги, мог приобрести некоторые издания в ходе своих вылазок по книжным магазинам.