Жизнь мальчишки. Том 1

— Мы почти уже добрались до… — начал л. До аьиабазы “Роббинс”, до огромного пустого пространства посреди океана лесной зелени. Я указал на крохотный серебристый истребитель, заходивший на посадку. Далеко позади базы, там, куда не могли залетать даже мальчики с крыльями, находился полигон с фанерными домиками, макетами танков и прочей техники. Они служили мишенями для пилотов истребителей и бомбардировщиков; от взрывов порой дребезжали стекла даже в Зефире. По нашему уговору, военный аэродром был границей наших вылазок, и потому, добравшись до него, мы повернули обратно и в теплейшей синеве устремились туда, откуда только что прилетели: над полями и лесами, над озером, рекой и крышами домов. Вместе с Рибелем я покружил над крышами Зефира. Я разыскал свой домик и пролетел над ним. Мои друзья тоже проведали свои дома, и со всех сторон донесся радостный собачий лай. Глядя на собственный дом с высоты, я понял, какой он маленький по сравнению с огромным лесом, раскинувшимся во все стороны. С высоты своего полета я видел дороги, тянувшиеся во всех направлениях вплоть до самого горизонта. По дорогам двигались грузовики, и то, куда они держали путь, не дано было узнать никому. Жажда приключений всегда приходит вместе с летней жарой; я отчетливо осознавал, что меня влечет неизвестность дальних стран, смотрел вдаль и пытался угадать, доведется ли и мне когда-нибудь отправиться по лентам шоссе, и если это действительно когда-нибудь произойдет, то куда будет лежать мой путь. Как обычно, я попытался представить себе, что случится, если мама или отец вдруг появятся на крыльце и заметят тени меня и Рибеля на земле, после чего, конечно же, взглянут вверх. Сомневаюсь, что они догадывались, что их сын умеет летать. Сделав круг над трубами, башенками и флюгерами особняка Такстеров, что находился в конце Тэмпл-стрит, я снова рванул навстречу друзьям, и, несомые усталыми крыльями, мы наконец-то добрались до нашей поляны. Кружа подобно осенним листьям, мы грациозно опустились на траву. Земля под ногами ходила ходуном — я пробежал еще несколько шагов, пока мое тело и крылья приспосабливались к узам гравитации. Мы снова были на земле, бежали друг за другом кругами вместе со своими собаками, сперва толкая грудью ветер, потом подталкиваемые им в спину. Наши крылья сложились обратно и скрылись в полые углубления за лопатками на спине; крылья наших собак втянулись в их плоть и закрылись сверху прядями шерсти — белой, коричневой, рыжей и коричневой в белых пятнах. Наши разорванные рубашки сами собой заштопались, да так, что и следа не осталось: чтобы наши мамы не заподозрили неладное и не устроили нам нагоняй. Никому не стоило знать, что в наших спинах скрывалось настоящее чудо. Мы были мокры от пота, наши лица и руки блестели, и, как только земля снова заполучила нас в свои сети, мы остановили бег и без сил рухнули на траву. Собаки бросились к нам, норовя лизнуть в лицо. Ритуальный полет был завершен до следующего лета. Мы посидели кружком, отдыхая и тихо беседуя; мы ждали, когда остынут наши тела и успокоится разум. Мы рассказали друг другу обо всем, чем собирались заняться этим летом; дни обещали быть длинными, и можно было успеть удивительно много, поэтому можно было строить смелые планы. Но в одном мы были уверены совершенно точно: что бы ни случилось, этим летом мы обязательно отправимся в поход с ночевкой. Пора было домой.

— До свидания, парни! — крикнул нам Бен, уезжая на своем велосипеде — вслед за ним бежал его Тампер.

— Пока, до встречи! — попрощался Дэви Рэй, колеся на своем верном скакуне; Бадди рванул в кусты, приметив там белохвостого кролика.

— Чао! — сказал мне Джонни, крепко нажимавший на педали; его сопровождал верный Чиф. Я помахал всем им вслед.

— Какао! — крикнул я. Я двинул домой, по пути бросая Рибелю шишки, которые он с удовольствием приносил мне обратно. Под одним из кустов Рибель обнаружил змеиную нору и залился яростным лаем, но я не дал ему особенно разойтись и торопливо оттащил прочь от греха, потому что то, что скрывалось в норе, в любой момент могло решить выбраться наружу. Уж очень большая была змеиная нора. Дома я прямиком отправился на кухню; мама проводила меня внимательным взглядом.

— Ты весь мокрый, Кори! — констатировала она очевидное. — Чем это ты занимался! Пожав плечами, я вытащил из холодильника кувшин с лимонадом.

— Ничем особенным, — отозвался я.

Глава 2

Разговор в парикмахерской

— Немного снимем сверху и подровняем по бокам, так, Том?

— Наверное. Полагаю, так.