Жизнь ни о чем

Прикосновение ее руки было приятно прохладным, что, видимо, объяснялось исправно работающим кондиционером. А может - прохладной близостью льда, который Ирина Аркадьевна сама, отпустив Наташу царственным кивком, раскладывала по высоким стаканам, заливая оранжево-красным кампари и апельсиновым соком.

- Вы ведь не за рулем, - сказала она. - Стало быть, вам не повредит. Впрочем, тут так мало градусов...

Я впервые попробовал этот напиток, горьковатый, отдающий леденцом на палочке, в общем - приятный, как и все приятно мне в этом очень просторном, похожем скорее на средней величины зал, чем на кабинет, помещении. Совсем не таким во время нашего телефонного разговора я его представлял. Из моего представления сюда перекочевали только три двери (одна, ведущая в приемную, две - неизвестно куда), обитые вишневой кожей, и под цвет дверей - кожаные кресла и стулья вдоль стен, а также стол черного дерева с изящным ноутбуком и застекленные стеллажи, уставленные от потолка до пола одинаковыми солидными папками с разноцветными наклейками. Но главенствовал надо всем огромный, шесть на шесть метров, рабочий стол, на котором высился макет центральной части города.

Пройти мимо макета я не мог. Это вам не какая-нибудь дешевая игрушка, нет - абсолютно точный, выдержанный в масштабе 1:50, макет, на котором вдоль умещалось три квартала, а поперек - два. Чьими-то умелыми руками воспроизведены каждый дом, каждый тротуар, светофор, уличный фонарь - даже деревья и те не просто условно зеленые, а той величины и породы, которые вдоль этих улицах высажены. И светофоры не просто так моргают красными и зелеными лампочками, а точно повторяют сигналы настоящих светофоров: из окна полуподвала я видел светофор у следующего перекрестка, и он же, только уменьшенный в пятьдесят раз, мигал на столе в такт своему старшему собрату.

Машины и трамваи, правда, не двигались, когда им загорался зеленый свет, а продолжали стоять там, где их поставили руки хозяйки кабинета и ее помощниц. Было бы слишком сложно, полагаю, наладить одновременное движение всех транспортных средств - и потом, куда им деваться, когда они доедут до края стола? Но зато трамваи, троллейбусы и автобусы - именно тех маршрутов, что проходят через эту часть города, а автомобильчики в точности повторяют очертания настоящих современных авто и носят на себе вполне реалистичные с виду номера.

Почти не удивляясь, разглядел я у подъезда здания, в котором находился, темно-зеленый задастый "Пассат" с тем самым номером, что продиктовала мне по телефону Ирина Аркадьевна. Обе дверцы "Пассата" были приоткрыты, и у каждой стоял крохотный, не больше четырех сантиметров в высоту, как того требовал масштаб, пластмассовый человечек. В высоком, коротко подстриженном блондине справа можно было узнать меня, а в рыжей девушке слева - шофера Наташу. Чуть дальше, в знакомом мне летнем кафе-мороженое за синей изгородью, сидели за столиком две похожие, словно близнецы, женщины - одинаковые короткие прически, одинаковые жакетики и блузки, одинаковые кукольные креманки с шариками, изображающими мороженое, перед каждой. В одной креманке шарики были коричневые, шоколадные, в другой - крем-брюле.

Мы с Ириной Аркадьевной, не сговариваясь, задержались у макета - как раз напротив маленьких любительниц мороженого. Одинаковым жестом поставили перед ними на мостовую запотевшие стаканы с тающим среди красновато-оранжевого кампари льдом, закурили, стряхивая пепел в пепельницу, перегородившую путь бредущим вдоль улицы Писарева пешеходам.

- Готовый рекламный ролик фирмы "Кампари", - усмехнулся я. - Улица, жара, устало бредущие пешеходы, и вдруг огромная, но притом изящная женская рука ставит прямо перед ними на тротуар высокий запотевший стакан...

- Жаль, что мы не снимаем рекламу для телевидения. Я бы купила у вас сюжет. А наша продукция - вот она.

Ирина Аркадьевна показала на рекламный щит напротив кафе-мороженое. Застыв над нетающим крем-брюле и шоколадным, маленькая Майя и крохотная Инна были обречены вечно любоваться рекламой колготок "Голден леди"... Нет, не вечно, тут же внес я поправку: точно как на настоящем щите, на его крохотном подобии произошла едва уловимая глазом подвижка, и колготки сменились новейшей швейной машинкой...

- Бедняжки, - сказал я. - Ни отвернуться, ни в сторону отойти. Они просто обречены на вашу рекламу.

- Что делать! Фигурки, как видите, отлиты из пластмассы, ни винтов, ни шарниров - одни вечно идут, другие сидят... Но чтобы сделать вам приятное, так и быть: сменим дамочкам обстановку.