Жизнь, похожая на сказку

Мы работали с Коковкиным увлеченно, он с большим пиететом и любовью отнесся к материалу. Мне было с ним легко работать и всегда легко вместе с ним выступать в этом спектакле. Тем, что и как он сделал, я очень довольна, хотя считаю, что вопрос с музыкой, с теми музыкальными фрагментами из классики, которые звучат во время действия, – до конца не решен: сейчас она представляет собой просто фон и не придает сюжету большей глубины, не оттеняет моих чувств настолько, насколько я хочу их передать. А точная музыка могла бы помочь зрителю услышать то, о чем я не сказала, но что имела в виду. Мне бы очень хотелось, чтобы и в финале спектакля музыка являлась сильным эмоциональным аккордом, подчеркивающим, что я за два часа абсолютно искренне открыла зрителю мое сердце, мою жизнь и говорю ему огромное спасибо, что он пришел ко мне, любит меня, любит мои спектакли и роли. Чтобы музыка в тот момент являлась продолжением самой жизни, чтобы она поднимала и возвышала и меня, и моих зрителей.

В спектакль введены истории, которые призваны расшевелить зрителя. Допустим, рассказ о неудачной попытке Пырьева добиться от меня взаимности. Я бы даже не назвала это взаимностью, потому что с его стороны никакой любви не было, но была какая-то попытка получить вознаграждение за то, что он подарил мне творческую судьбу, и судьбу потрясающую. Правда, я пожалела, что согласилась включить этот эпизод, хотя понимаю, что для публики подобная история нужна. Неверно же, что жизнь катится на волшебных колесиках, она бывает и плохой, и трудной. Так как из той ситуации победительницей вышла я, то мне очень хотелось именно в этом случае сказать: то, как Пырьев тогда проявил себя, может произойти и происходит с любым человеком. Может, он выпил вместо одной рюмки водки пол-литра и затем повел себя глупо. А может, его подтолкнула к тому наша встреча в Праге, где он заметил, как я хохотала с молодыми людьми. Возможно, он подумал: вот, я сделал ей грандиозную карьеру, а она ходит себе и кокетничает с молодыми. А почему же на их месте не я?

Но как бы то ни было, это для меня сегодня совсем не важно, а важно другое: я считаю Пырьева очень талантливой, сильной личностью. За свою жизнь он сделал невероятно много: кроме того, что снял замечательные картины, он постоянно нес добро людям, когда был директором «Мосфильма». И я хочу, чтобы публика об этом знала, знала о моей огромной благодарности, моем неугасающем восторге перед талантом Пырьева. Конечно, я об этом говорю и раскрываю его как гениального человека.

Жизнь не бывает без большой любви, без страданий, переживаний, расставаний, боли, которая по прошествии времени дает просветление душе. Жизнь постоянно играет, подобно алмазу на солнце, разными гранями, высвечивая ярче то одну, то другую. Поэтому я согласилась рассказать о моей любви к Борису Ивановичу Равенских. Я не позволяла себе открыто говорить об этом, пока были живы мой муж и супруга Бориса Ивановича.

Но теперь, когда их нет, я знаю, что никому не причиню немыслимой боли или разочарования, и я подумала, что раз он стал моей главной любовью в жизни, то я должна, выходя на публику, честно рассказать, что заставляло меня страдать и что вдохновляло меня в работе над той или иной ролью. Удачи этих ролей заключались именно в том, что мне удалось узнать, что такое настоящая любовь, оттого я могла лучше понять, что чувствуют и переживают мои героини, а значит, раскрыть их внутренний мир искренне и правдиво. Судьба не позволила нам с Равенских быть вместе. Но если бы так случилось, то я была бы очень несчастлива с ним, потому что Борис Иванович был человеком увлекающимся, и когда он ставил спектакли, думаю, влюблялся в тех актрис, героинь которых он возводил и возвеличивал, а для меня бы это было невыносимо. Это причиняло бы мне огромную боль, и неизвестно, как бы тогда повернулась моя личная и актерская судьба. Я приняла в те далекие времена единственно правильное решение – отойти в сторону. И поэтому, любя, я себя не почувствовала брошенной или нелюбимой. Просто всё однажды оборвалось… Но не вспомнить мне о той любви в своем рассказе со сцены было бы неправильно, так как именно она зажгла многие мои роли.

Мой рассказ о жизни в театре перемежается показом на экране фрагментов из некоторых спектаклей. К сожалению, вместить в двухчасовую постановку удалось не более десяти фрагментов, но это довольно яркие сцены, где я играю разнохарактерные роли.

То, что сегодня существует этот спектакль и я могу в нем два раза в месяц приветствовать вас, мой зритель, для меня большая радость и огромное вдохновение. Ваши глаза, улыбки, сочувствие и сопереживание, которые я ощущаю во все время спектакля, помогают мне затем оставаться в хорошей форме и выходить на сцену в других спектаклях, а мне сегодня, в мои 93 года, это не всегда просто. Но я знаю, что вы меня ждете, и я иду к вам!