Жизнь прошла мило [сборник]

— То ли сам упал, то ли меня толкнули… Врать не буду. Следователи считают, что меня стукнули сзади и, решив, что я умер, бросили.

— Ты не волнуйся. Самое главное, что ты выжил. А покушений на тебя больше не будет, — взяла его руку Яна.

— Мне все равно, главное, чтобы ты была рядом.

— Женя, я очень сложный человек. Мне, то есть нам, было хорошо вместе, но это ничего не значит, если так… серьезно, — сказала Яна. — Я завтра улетаю в Москву.

— Как в Москву? Подожди, я выйду, и мы вместе…

— Женя, нет никаких «вместе». Я всегда буду к тебе очень хорошо относиться. Жаль, что я так и не увидела этих цветов…

— Цветы странные. Впрочем, как и ты, Яна… Рвать их нельзя, потому что это исчезающий вид. Я думал, что цветы свяжут нас с тобой, помогут понять друг друга.

— Прости меня, пожалуйста. Я чувствую себя виноватой, потому что ушла, сбежала, ничего не сказав, словно ты мне враг. Я испугалась, что слишком доверилась тебе, побоялась привыкнуть. К хорошему быстро привыкаешь, а потом очень больно, — пояснила Яна.

— Так я…

— Молчи! Не продолжай, не надо, — прервала его Яна.

Евгений на пару секунд замолчал, потом с горечью произнес:

— Цветочки эти очень ядовиты. Ночью они раскрывают бутоны и источают тонкий и дурманящий яд. Насекомые, всякая мошкара, ночные мотыльки слетаются и сползаются к ним тучами и гибнут, бедные.

— Зато погибают красиво, — отметила Яна.

— Это да! Правда! — согласился Евгений.

— Просто целую лекцию по биологии прочел… На меня намекаешь? На мое коварство? Так?

— Кое-какая параллель есть, — не смог не согласиться Евгений. — Может, все-таки дождешься моего выхода из больницы?

— У меня дела… Я и так задержалась, — ответила Яна. — Да и Леше пора рассказать правду о гибели Клары.

— Яна, почему ты думаешь, что мне не нужна? И почему решила, что на меня больше не будет покушений? — спросил Женя, показав, что мозги его сильно не пострадали и он сумел из ее речи вычленить главное.

— Мы нашли убийцу, — ответила Яна.

— О господи! Кто «мы»?! — воскликнул он.

— Я, майор Август Аркадьевич и местный полицейский Патрик. Неплохой дядька, кстати.

— Это норвежский комиссар? — напрягся Евгений.

— Я не знаю, кто он по должности. Говорю, классный мужик. Я не оставила ему выбора, он был вынужден меня послушаться. Я же могу и мертвого поднять, если что…

— Я не сомневаюсь. — Евгений стал грустен, узнав, что Яна улетает и его с собой не приглашает.

— Знаешь, я должна тебе кое-что объяснить, — вздохнула Цветкова. — Ты — центральная фигура криминального действия!

— Я? Центральная?

— Покушались на тебя? На тебя!

— Убили Клару.

— А должны были тебя! Не спорь, — сказала Яна, увидев, что Евгений уже открыл рот, чтобы возразить. — Я при помощи полиции навела о тебе справки за последний год. Проанализировали буквально все твои действия.

— Я этого не хотел! — сразу же сказал Евгений. — Я так, на всякий случай! И в стриптиз-баре это не я, честное слово. Что вы еще там узнали?

Яна удивленно посмотрела на него:

— Ого! Какие секреты открываются! Мы не обратили внимание на твои эротические похождения, в данном случае это неважно, — ответила Яна. — Ты ведь проходил полное медицинское обследование?

— Проходил… Какое это имеет значение? — повел плечом Евгений.

Яну сильно раздражал пикающий звук, монотонно раздающийся из прибора, подсоединенного к Евгению. Она качнула головой:

— Ты молчишь, потому что вопрос очень непростой, — пояснила Яна. — Это касается здоровья твоего брата?

Женя посмотрел ей в глаза:

— Владимир мой брат, ты знаешь, как я к нему отношусь, за неимением других родственников…

— И ты когда-то стал для него донором?

— Стал… Что ты спрашиваешь? Ты же знаешь. Давно это было… Зачем все время к этому возвращаться?

— Но ты до сих пор горд, что спас ему жизнь? — уточнила Яна.

— Тогда меня никто не спрашивал, хочу я это делать или нет, — рассмеялся Женя. — Но сейчас я в таком возрасте, когда уже полностью отдаешь отчет в своих поступках. Я очень, очень рад, что смог спасти Владимира.

— Это ясно… Скажи, только честно, Владимир опять обратился к тебе за помощью? — подтолкнула Яна Евгения к разговору, который, видимо, был не очень ему приятен.

Евгений поморщился от досады, но был вынужден признаться:

— Да… Вова обратился ко мне, сказал, что ему снова что-то нехорошо. Врачи якобы боятся рецидива болезни. Надо отметить, что люди, перенесшие тяжелейшее заболевание, по-особому относятся к своему здоровью. Любой чих они воспринимают как сигнал тревоги. Вдруг это жуткое заболевание вернулось? Всю жизнь боятся, что может произойти рецидив, и при малейшем недомогании бегут к врачу. Вот и Вова такой же… Ему показалось, что заболевание возвращается. Я успокаивал брата как мог, обещал, что если надо, стану еще раз донором. И Владимир зацепился за эту мысль, попросил, чтобы я обследовался. Ему нужно было подтверждение, что я по-прежнему здоров.

— Он так и сказал? — несколько удивилась Яна.

— Ну, не так прямо, как я сейчас, но смысл тот, — смутился Женя.

— И ты?