Жизнь Святого Апостола Павла

На третий день по прибытии в Рим Павел призвал к себе знатнейших из иудеев, чтобы изъяснить им причину своих уз и те намерения, с которыми он желал явиться на суд кесаря. Без этого они не преминули бы почесть его за человека подозрительного, который ищет случая клеветать перед императором на свое отечество, как то часто случалось в те времена. Братия! — сказал им Павел. —

Не сделав ничего против народа и отеческих обычаев, я в узах из Иерусалима предан в руки римлян. Они, судив меня, хотели освободить, потому что нет во мне никакой вины, достойной смерти. Но так как иудеи противоречили, то я принужден был потребовать суда у кесаря, впрочем, не с тем, чтобы обвинять в чем-либо народ мой, ибо за надежду Израилеву обложен я этими цепями (ср.: Деян. 28, 17–20). Иудеи, отвечая, что они не слышали о нем ничего худого, просили, однако же, открыть им свой образ мыслей о религии, ибо нам, говорили они, известно, что учение, тобою проповедуемое, всюду служит предметом споров. В назначенный день они собрались для этого в дом Павла, и тот с утра до самого вечера разъяснял им со всеми подробностями исповедуемую уже многими христианскую веру. Одни убеждались в сказанном, но другие не принимали услышанного, так что Апостол невольно должен был повторить, напомнив им, упрек, сделанный некогда Пророком Исаиею еврейскому народу. Хорошо,

 — сказал он, — Дух Святый говорил чрез пророка Исаию отцам нашим: пойди к народу сему и скажи: слухом услышите, и не уразумеете, и очами смотреть будете, и не увидите. Ибо огрубело сердце людей сих… Итак, да будет известно вам, — продолжал Павел, —

что спасение от Бога послано язычникам; они и услышат (ср.: Деян. 28, 25–29). Слова эти некоторых из иудеев заставили пристальнее размышлять о христианстве, но у других возбудили негодование.

Поскольку обвинители Павла не являлись (ожидая, вероятно, благоприятных обстоятельств и вымышляя наиболее правдоподобную клевету), то он целых два года провел в ожидании суда и, пользуясь свободой, возвещал имя Христово всем, кто приходил к нему (см.: Деян. 28, 30–31). За это время им могло быть сделано очень много в пользу Евангелия, хотя мы и не имеем подробных сведений об успехах Павловой проповеди в Риме. Между тогдашними жителями Рима, несмотря на упадок нравов, еще были люди, расположенные к добру. В Послании к Филиппийцам Павел утвердительно говорит, что узы его послужили в пользу благовествования и сделались известны всей претории, то есть или всему дому кесареву, или, по крайней мере, всем преторианцам (см.: Флп. 1, 12–14). Что известность эта не ограничивалась одним слухом о Христе, Которого проповедовал Апостол, видно из того же Послания, где он приветствует филиппийцев от лица христиан, принадлежавших к кесареву дому (см.: Флп. 4, 22).

Кто именно были эти христиане — неизвестно. Упоминают о некоем Торпете, который, по свидетельству "Римской минеи", впоследствии сделался мучеником; причисляют к ним Сабину Поппею, которая, по словам Иосифа Флавия, была ревностной покровительницей иудейского народа, однако в этом отношении большего доверия заслуживает Тацит, по сказанию коего у этой женщины "было все, кроме честной души". Гораздо вероятнее догадка тех, кто видит христианку, обращенную Павлом, в Помпонии Грецине, жене Плавта. Подозрения о ее принадлежности к "чужестранной ереси", ее долгая жизнь, проведенная в постоянной набожности, заставляют думать, что она входила в число первохристиан Рима. Весьма вероятно также, что известный философ Сенека, как повествует предание (древнее, хотя не совсем верное), был знаком апостолу Павлу. В пользу этого свидетельствует дружба Сенеки с Бурром, под главным надзором которого находился Павел, а также и то, что этот философ жил при дворе, которому Павел был хорошо известен. Но переписка философа с Апостолом, как увидим далее, совсем не имеет исторической достоверности.