Жизнь цвета радуги. Сборник рассказов (СИ)

Рита несколько раз порывалась спросить продолжение оборванной истории, но замолкала на полуслове. Просто смотрела на парня. Удивлялась внезапно возникшему внутреннему родству. Ощущение влюбленности окрыляло. Становилось немного грустно, что это просто все навеяно сказочной «Иронией», праздником, вгрызанным в нутро чувством ожидания чуда, и даже специфической фамилией Мишки… А если все неправда, то скоро закончится…

Течение мыслей заставило посмотреть на часы.

- Почти семь утра, - Маргарита поняла, что могла чувствовать Золушка без пяти полночь. – Пора идти.

- Я провожу! – моментально вскочил Дмитрий.

Девушка хотела было кивнуть согласно, но зазвонил сотовый парня. Он начал разговор громко, и по контексту Ритка поняла, что на той стороне Настя, не так давно обозвавшая ее. Потом голос Мити снизился почти до шепота. Он отвернулся, отошел в угол аппаратной.

Маргарита предпочла неслышно выскользнуть за дверь. Быстро оделась, и ушла, оставив ключи в замке. Навалилась усталость. Девушка шла, удивляясь своим эмоциям, анализируя произошедшее, и понимая, что то, что произошло, было совершенно нетипично для нее. Сожаление невозможности возврата горчило.

Ритка села в первый подошедший троллейбус и через несколько минут открывала подъездную дверь. Замок, как водится, заело. Пришлось набираться храбрости и звонить соседке.

- Теть Марин, это Рита. Я домой не могу попасть.

Соседка встретила ее лохматой и опухшей. На руках ее дремал кот. Халат почти не прикрывал длинной до пят сорочки.

- У мамы новый год отмечала? – поинтересовалась женщина.

В другой ситуации Маргарита бы отвечать не стала, но за беспокойство надо было платить откормленным любопытством.

- Ага. Посидели, поели салатов.

- Мне Пал Палыч звонил, спрашивал про тебя? – подозрительно щурясь, продолжила тетя Марина.

- Я долго добиралась от них. На улице – красота, пешком пошла, - нашла, что ответить девушка.

- Да? Он звонил часа в два ночи, мы с Басиком как раз концерт досматривали…

Рита облегченно вздохнула, что лифт уже приехал на этаж, и можно нырять в недра своей квартиры, подальше от назойливых вопросов.

Соседка, видимо, поняла, что отвечать ей не намерены, поэтому недовольно поджала губы.

- Кстати, тут давеча заходил твой знакомый, Миша, кажется. Просил тебе передать конверт.

- Спасибо! – девушка удивленно закрыла дверь, надрывая заклеенный конверт. Там лежала розовая пятитысячная бумажка и записка.

«Ритка! Спешу рассчитаться с тобой, пока не начался Новый год! Пусть в твоей жизни будет все! И только такими купюрами. Меня не теряй. Я подписал контракт – дядька расстарался – и сегодня улетаю в Штаты.

Ps: загляни в «Оникс» на досуге, там классный парень, абсолютно кинутый подругой. Жить ему негде, потому что он предпочел оказаться в этой ситуации рыцарем. Он купил у меня кинотеатр, и поселился там».

Маргарита почему-то осела на пол и горько заплакала. Зачем вот это все? Не вовремя, не к месту, без толку. Шварц-Шварц! Это грустная сказка! И классному парню Мите скоро опять будет где жить, и «Оникс» он продаст за ненадобностью.

Зазвонивший телефон поведал голосом Толстикова – старшего, что они извиняются забывчивости своей и перевели Маргарите зарплату с премией за беспокойство срочным переводом. Девушка усмехнулась сквозь слезы «все или ничего»…

Подумалось, что сейчас осталось только вернуться Валентину с воплями «Прости, родная, я был не прав!» - и жизнь, скрепя шарнирами, войдет в старую колею.

Ритка почти не удивилась звонку в дверь. Распахнула ее без спроса.

На пороге стоял шикарный букет. На ногах в черных лакированных ботинках…

Вернее, не так… Потому что букет быстро переместился в ведро с водой, потому что подходящего размера вазы не нашлось. А за цветами обнаружился подслеповато щурящийся Дмитрий.

- Очки потерял, - развел он руками.

- А меня как нашел?

- У Шварца спросил…

Вот такая эротика!

Меня зовут Капитолина, Капа. Или, даже вернее, баба Капа, потому что в нынешнем году справила шестидесятитрехлетие. Всю жизнь свою жила в городе. В детстве и молодости – в бараке. Знаете, может, были такие домики одноэтажные, на двух хозяев, вроде как две двери, два подъезда. Внутрь заходишь – коридор длинный, по правую руку – туалет, не такой как нынче, но все-таки не на улице – какой-никакой комфорт. Проходишь прямо – кухонька – два метра на два метра – там плита двухкомфорочная, окошечко ситцевой занавесочкой прикрытое от чужого глаза. Тут же, в небольшом закуточке – умывальная, мы ее так называли: на стене – рукомойник из нержавейки, да ведро на полу. А еще две комнаты…

Заметили, что-то все «два», да по «два». Не обращала раньше внимания, пока рассказывать не начала. Хочется рассказать ведь не абы как, а поподробнее…