Жизнь Тузика Озейло. Перекрёстки

Озей, затаив дыхание, ждал. За свои предприятия, успешные и исправно платившие в казну республики, администрация Тузика Озейло была спокойна – все они были зарегистрированы и открыты уже после тотальной приватизации, а поэтому не могли так просто попасть в столичные лапы. Исключением мог стать «НефОз», на который, как Тузейло успел заметить, Диего де Суос положил глаз. Нефть на нём начали добывать аж тридцать лет назад, то есть ещё перед знаменитой приватизацией, и тем более задолго до появления дачного посёлка Озей. Всё это значило, что компания эта доселе находилась под контролем Буэнос-Айреса, и сейчас, после соответствующих поправок в законодательство, заблаговременно внесённых прагматичным президентом, они имели полное право вернуть его себе. Если бы не одно но: «НефОз» в современном своём состоянии немного отличался от той компании, что была приватизирована в конце прошлого века. Мало того, что она сменила название с «Hafnia-Oil» на более русифицированный вариант, так ещё и сама форма организации компании претерпела значительные изменения. Теперь с былым предприятием «НефОз» объединяли только местонахождение штаб-квартиры и закреплённые за ним добывающие скважины в океане. Во всём остальном это был совершенно новый нефтяной гигант, спасибо Гастону Ортеге.

По этим самым причинам на данный момент Буэнос-Айрес не имел ни малейшей законной возможности прибрать крупнейшее промышленное предприятие Озея, да и всей Российской Автономии, в свои лапы. Если только сам Озей не расщедрится и не продаст им б'oльшую часть доли компании. Тузик пару раз даже размышлял о том, что взрывы в городе были устроены для того, чтобы запугать их и тем самым вынудить передать «НефОз» под столичный контроль. Но это звучало глупо. Пусть это и огромные капиталы, но они несопоставимы со всей сложностью в организации произошедших терактов. Это выглядело так же несуразно, как если бы президент Аргентины перерезал больше половины деревни где-нибудь под Росарио ради одной только коровы, которую потом можно пустить на мясо. Если даже и допустить, что взрывы были организованы кем-то сверху, то это было точно не ради «НефОза».

Вопреки негативным ожиданиям Тузика, на вчерашней конференции вопрос о национализации задан так и не был. Однако всплыла новая тема, к которой он был не готов: операция в Персии. До «Прямой Линии» с гражданами республики оставалось всего два дня, поэтому ситуацию нужно было прояснить как можно скорее.

– Тузейло Фридрихович, – из коммутатора зазвучал голос Моники. – К вам сеньор Кортес…

«Этого с чего вдруг принесло?» – недовольно думал Тузейло, не отрываясь от своих бумаг.

– Пусть проходит, – разрешил он.

В кабинете появился доберман. Весь уставший и помятый.

– Я от Педро Андреаса, – сообщил он.

Точно. Тузик уже и забыл, что сослал добермана в помощники новому мэру.

– А сам он где?

– В Собакееве.

– Я звонил туда пять минут назад, его там не было. – Тузейло посмотрел доберману в глаза.

– Мне он сказал, что уехал туда. – Брайан пожал плечами, изображая смятение. – Может, ещё не доехал…

– Выгораживаешь? – прямо спросил Тузик.

– Что вы, Тузейло Фридрихович! – удивился доберман. – Я пёс подневольный. Мне как сказали, так я и передаю…

– Ладно, – устало вздохнул Тузейло, посчитав дальнейшие разбирательства дурным тоном. С Андреасом он потом поговорит один на один. – Что у тебя?

– План благоустройства улиц к Олимпиаде. И просчитанный бюджет. – Брайан передал ему папку. – Можете ознакомиться.

– Разрешаешь? – съязвил Тузик, забирая папку.

Телефон, лежавший на столе, вдруг завибрировал и закрутился. Тузейло бросил взгляд на дисплей: звонила Марта. Не желая общаться со своей служанкой перед Брайаном, он отклонил входящий и перевёл внимание обратно на документы.

Папку эту Андреас обещал передать лично, а в итоге передал через добермана. Скорее всего, на то были свои причины, но Тузик всё равно не одобрял подобные выходки. Это всегда попахивало бардаком. Что мешало мэру города позвонить ему лично и предупредить о визите Кортеса?

– Надеюсь, моё решение по проекту сеньор Андреас соизволит услышать от меня лично, – скривился Тузик.

– Хорошо, – виновато кивнул доберман. – Извините, что так вышло.

– Не извиняйся, Брайан. Ты тут точно ни при чём.

– Вы так из-за той газеты, Тузейло Фридрихович? – спросил Брайан.

– Какой газеты? – Тузик сделал вид, что не понял.

– Про вас и вашу дочь утром писали, – сглотнув, ответил доберман, сам уже не сильно довольный тем, что решил затронуть эту тему.

– Писали, – согласился Тузик. – Хотелось бы теперь поотрывать им все эти «писалки»…

– Я не навязываюсь, но я мог бы заняться поиском Вашей дочери вместо сеньора Фейджа, – аккуратно произнёс Брайан. – Он пёс, занимающий высокую должность. А я теперь просто штатный сотрудник. Моё участие в этом деле не может вызвать осуждения и скандала. Тем более у меня есть опыт. Руководитель службы безопасности из меня куда лучше, чем «пёс на побегушках» у мэра…

– Тебе после выхода статьи это в голову пришло? – старательно скрывая появившуюся настороженность, поинтересовался Тузейло.