Жизнь Тузика Озейло. Тайна золотого ошейника

– Докладывают иногда, – отозвался Тузик, не сводя с жены глаз.

– Мой братик?

– И он тоже, – согласился Тузейло. – Ну так что? Ты мне расскажешь, что происходит, или нет?

– Его подозревают в убийстве Митчелморе, – сказала, наконец, Анита. – Ошейник, который Алан подарил Луне, принадлежал покойной Марисе Митчелморе… Луна не верит в то, что он убийца, и поехала к нему. Проверять…

– Вы с ума сошли? – разозлился Тузик. – Ладно, она ещё совсем маленькая, но ты! Ты-то почему ей позволила?

– Тузик, перестань, пожалуйста, – взмолилась Анита, – я и так сама не своя сижу и умираю от волнения. Но толку её отговаривать? Она же журналист, как и я. Она не могла лично не съездить к нему и не проверить…

– Журналист! – фыркнул Тузейло и отвернулся. – Вечно вы суёте свой нос туда, куда не следует! Полицию ненавидите, считаете, что лучше их во всём разберётесь…

– Я так уже не считаю, – возразила Анита. – Следователь Монтеро поменял мои взгляды.

– И каким же образом?

– Привёл один простой пример, и я с ним согласилась. Пару лет назад в Буэнос-Айресе завёлся маньяк, который выбирал себе в качестве жертв исключительно молодых щеночков. Полиция вышла на предполагаемого виновника всех этих чудовищных преступлений, однако до последнего сомневалась в своём выборе. И не напрасно. Тот, на кого они вышли, оказался совершенно не при делах. Журналисты, разумеется, тоже не остались в стороне, ведь это было такое громкое дело. Тогда вся страна буквально на ушах стояла, и они тоже не могли безучастно сидеть в редакции и бездумно печатать оперативные сводки. Выдвинулись на поиски и… нашли. Того же самого пса, на которого вышла полиция. Только вот, в отличие от властей, журналисты не удосужились собрать полный комплект улик и представили того пса на народный суд в заголовке своего ближайшего номера. В итоге, мало того что опорочили честь и достоинство абсолютно невинного пса – я уверена, что он до сих пор не отмылся от этого позора – так ещё и развязали настоящему маньяку лапы. Тот успел замести все следы и избавиться от двух будущих жертв, которых он запер в своём летнем домике. Скандал вышел сумасшедший. Полиция обвиняла в этом всех журналистов страны. Те же, в свою очередь, на страницах изданий возмущённо заявляли, что полиция Аргентины любит перекладывать ответственность за своё бездействие на чужие плечи. Маньяка, в конце концов, поймали, но война между полицейскими и прессой продолжается до сих пор.

– Хороший тебе Монтеро пример привёл, – сухо прокомментировал Тузейло. – Но было бы лучше, если бы он сделал это месяца два назад.

– Тузик, – вздохнула Анита. – Я тебе клянусь, что больше в жизни не проведу ни одного расследования. Я сама пришла к выводу, что они идут только во вред.

– Что же у нас всё не как у обычных собак? – фыркнул Тузик. – То цунами, то Шульц. Теперь ещё кто-то появился, который гадит. Сижу теперь, как школьник, под домашним арестом. И ничего с места даже не сдвигается! Весь отдел разбежался по следам какого-то ошейника, а про «Руднев-Плаза» все вмиг позабыли!

– Тузик, перестань, – ответила Анита, которая сама была уже на взводе. – Они хотя бы вышли… возможно, вышли… на того, кто убил Мануэля и испортил мне машину. Если они взяли верный след, то в скором времени я смогу вернуться домой. И Аньку у Фейджей заберу, пока она  Вегетту мамой звать не начала…

– Не могу я больше тут сидеть! – рыкнул Тузейло и изо всех сил ударил по столу. – Здоровый взрослый пёс! Живу в чужом доме, сладости поедаю, как принцесса царская. С ложечки осталось только покормить. А о том, что в моём же городе происходит, не знаю ничего! Все ходят важные, успокаивают, сюсюкаются: «Тузик, всё хорошо!», «Тузик, мы всё уладим!» – а я уже не верю ни во что!

– Тузик, команда Гастона действительно работает над твоей проблемой…

– Да знаю я! Видать только, недостаточно они работают!

Одним пинком Тузик развернул фамильное кресло семейства Ортега к окну, сел в него и закурил.

– Я не стану тебя успокаивать и сюсюкаться, – пообещала Анита. – Ты переживаешь за город и своё кресло. Я переживаю за дочь. И я буду рада, если смогу выйти отсюда в ближайшее время.

– Не жонглируй, Анита, – отрезал Тузейло. – Я совсем не это имел в виду.

– А что же тогда?

Телефон на столе завибрировал и пришёл в движение.

– Луна звонит, – глухо сказала Анита. – Я выйду, – и хлопнула дверью.

***

Прибыв в Озей на тупиковую платформу Парагвайского вокзала, Луна незамедлительно направилась прямиком к входу в метро. С самого Гольденроя её не покидало тревожное предчувствие, что где-то она допустила оплошность и теперь за ней следуют по пятам. Она неоднократно оборачивалась, пытаясь выяснить возможную причину своего дискомфорта, но каждый раз её попытки были тщетны. Никто из шагающих по своим делам псов не производил впечатление преследователя. Луна решила набрать Аниту.

– Я уже в городе, – сообщила она, когда на том конце послышался взволнованный голос Аниты.

– Слава богу, – ответила она ей.

– Это Алан. Я узнала, – стараясь не выдать своих эмоций, проговорила Луна.

– Поезжай прямо к Торресу.