Жизнь в роли и роль в жизни. Тренинг в работе актера над ролью

Более высокие значения когерентности между двумя сигналами, записанными от двух симметричных областей мозга означают более высокую степень интеграции или большее функциональное взаимодействие между этими корковыми областями. Рост когерентности в состоянии глубокой медитации в передних и центральных отделах мозга, что свидетельствует о более высоком функциональном взаимодействии полушарий мозга, причем его передних отделов. Известно также, что фронтальные отделы в тесной связи с лимбическими структурами, принимают участие в эмоциональной регуляции.

Кроме того, рост межполушарной когерентности ЭЭГ во фронтальных и центральных отделах отражает увеличение функциональной активности подкорковых структур мозга и большую степень взаимодействия коры и подкорковых структур. Снижение когерентности в затылочной области, по-видимому, указывает на снижение функциональной активности зрительной коры.

Обсуждение

Выполнение первого этапа проекта позволило подтвердить адекватность применённых методов задачам исследования. Несмотря на неизбежную лицевую моторику при речевой деятельности, выявлены множественные системные статистически значимые различия мощности и когерентности ЭЭГ, зависящие от эмоционально-смысловой доминанты и личностного компонента текста, воспроизводимого методом «речевой регуляции».

Эти различия во многом сходны с высокодостоверной и воспроизводимой динамикой показателей ЭЭГ, полученной в исследованиях, проведенных ранее под руководством Н. П. Бехтеревой (Данько, Грачева и др., 2003а, б, 2004, 2007; Данько, 2007; Danko et al., 2003, 2005, 2007). В этих экспериментах исследовалась внутренняя индукция эмоций, осуществляемая посредством выполнения заданий на переживание испытуемыми эмоциогенных личных воспоминаний — метод, достаточно часто используемый в психофизиологических исследованиях эмоций (напр. Сидорова и др.,1991; Костюнина, Куликов, 1993; Русалова, Костюнина, 1995; Pardo et al., 1993; и др.) — и посредством выполнения заданий на переживание эмоционально насыщенных сцен из учебного драматического материала и эмоциогенных ситуационных этюдов. Как и в настоящем исследовании, были выявлены множественные статистически достоверные различия мощности и когерентности ЭЭГ как в сравнениях эмоционально-окрашенных состояний с референтным состоянием, так и в сравнениях между состояниями эмоционально-положительными и эмоционально-отрицательными. Наиболее устойчивым компонентами динамики ЭЭГ в этих сравнениях были большие значения мощности и когерентности ЭЭГ в частотных диапазонах гамма и бета 2, связанные с положительной валентностью эмоций и проявлявшиеся практически на всей поверхности коры мозга. Аналогичные эффекты имеют место и при использовании метода речевой регуляции в проводимом нами исследовании.

Существенное значение для понимания мозговых механизмов индукции эмоций имеет факт разной доминирующей направленности динамики мощности ЭЭГ в бета 2 и гамма-диапазонах для разных валентностей эмоций (рис. 1, 2, 3). Этот факт соответствует результатам, полученным в работе (Шемякина, Данько, 2004). Объединяет ту и настоящую работу то обстоятельство, что испытуемые в основной и референтной ситуации выполняли когнитивно однотипные задания, но либо с индукцией эмоционального состояния той или иной валентности, либо без неё. В упомянутых же выше исследованиях внутренней индукции эмоций не представлялось возможным использовать в качестве референтного задания переживание вызываемой из долговременной памяти эмоционально-нейтральной ситуации ввиду известных свойств эпизодической памяти, т. е. имела место когнитивная диссоциация между основными заданиями и референтным заданием внутреннего счёта, затрудняющая интерпретацию результатов.

Таким образом, можно с достаточной уверенностью считать выявленную динамику параметров ЭЭГ объективным отражением модуляции психического, прежде всего эмоционального, состояния испытуемых, сопровождающего применение методики «речевой регуляции».

Вместе с тем, психофизиологический анализ некоторых фактов, полученных при анализе ЭЭГ и интонационном анализе речевой деятельности испытуемых, в частности относящихся к более выраженной динамике одних показателей при использовании личных текстов-воспоминаний, и других показателей при использовании литературных текстов, на настоящем этапе не представляется своевременным. По-видимому, такой анализ будет более эффективным при подключении к анализу результатов, которые, согласно плану проекта, должны быть получены на следующем этапе исследования.

Заключение

Приведенные результаты свидетельствуют, как мы полагаем, что работа по теме в целом соответствует намеченным планам по достижению цели исследования, направленной на изучение пространственно-временной топографической организации и физиологических механизмов мозгового обеспечения изменения состояний человека методами специальных тренингов. Уже на настоящем этапе работы получен ряд существенных результатов.