Жизнь за жильё

— Пока в тюрьме сижу, — ухмыльнулся арестант и добавил: — Адвокат сказал, что к концу месяца вытащит.

— Сильный защитник?

— Учились вместе. Из ментов, — Кантемиров отвечал честно. — Денег дадим следователю.

— Это нормально. Чем займёшься, когда выйдешь?

— Есть у меня пара дел… В области… Да и адвокат посоветовал свинтить на время из города.

Хозяин хаты встал, прошёл в угол камеры, захватил чайник с металлической банкой и поставил на стол.

— Сделай себе кофе. У нас долгий разговор. Есть не хочешь?

— Не откажусь от пары конфеток.

Авторитет открыл холодильник и поставил на стол тарелку с печеньем и конфетами. В разговор всё включено… Сервис…

Вор присел обратно и сообщил:

— Меня в самом деле зовут Гамлет. Гамлет Самвелович. Папа из Армении, мама русская. Оба в Ленинграде учились, встретились, поженились. Папа очень Шекспира уважал, вот и получился у них сын Гамлет, а сестру Офелией назвали. — Вор взглянул на молодого коллегу. — Тимур, мы тебя проверяли.

Кантемиров с удивлением поднял голову. Гамлет приблизил лицо:

— А ты как хотел? Появился из ниоткуда, весь такой правильный… С серьёзными статьями. И никто о тебе в Питере не слышал.

— Я с Урала. А потом в Дрездене шесть лет служил, — Студент невоспитанно перебил старшего по положению в приличном закрытом обществе.

— Знаем. И за Уральскими горами о тебе поспрашивали. Слышал о таком человеке — Тимур Свердловский?

— Нет, не знаю такого. Меня как в армию забрали, только раз в год дома был. Многое мимо прошло…

— Знаешь, как сейчас называют Екатеринбург?

— Бывший Свердловск.

— Нет. Ёбург.

Порядочный арестант Кантемиров, не смотря на всю серьёзность беседы с вором в законе, рассмеялся. Вор одобряюще кивнул и пояснил.

— Так вот, тот уральский Тимур хорошо знает Мару и Вершка. А я хорошо знаю твоего тёзку ещё по сибирским зонам. Вот и пообщались о тебе. Мир тесен, Студент.

— Согласен. Я тоже никогда бы не подумал, что с гебешником из Дрездена в Ленинграде столкнусь.

— И, Тимур, как сказал бы товарищ из КаГеБе — твои характеристики только положительные. И мы всё знаем про твою челябинскую делюгу.

— Я обязательно смотаюсь на посёлок и спрошу со всех. Особенно с Мары.

— Не горячись, — авторитет смотрел требовательно. — Сейчас твой Мара в бегах, с Вершком поговорили. Они там всё понимают. Непонятка вышла…

— Мне этот блудняк вышел в четыре статьи обвинения. И две из них — особо тяжкие. Да и жена после всего случившегося окончательно развестись решила, — зло ответил Тимур, встал и прошёлся по камере. Два шага туда, два обратно…

— Есть у нас к тебе одно предложение, — Гамлет Самвелович пристроил за спиной подушку и откинулся назад. — От которого будет сложно отказаться. Но, вначале я бы хотел послушать про немецкого авторитета из Дрездена. Сева немного поделился твоими былинами. Хотелось бы подробней услышать от тебя. Пей кофе, Студент.

Тимура удивил резкий переход разговора с уральской темы на столицу Саксонии с её уголовным миром. Засекреченный лейтенант милиции готовился совсем к другим вопросам. О работе в пожарной части, например. Всё же система МВД… Или о досуге после закрытия пожарки. Чем он занимался прошедшие восемь месяцев? А тут захотели услышать про немецких уголовников. Ну, что же… Нам есть, что вспомнить, и воспоминания будут приятными сами по себе… Молодость, однако…

Бывший прапорщик начал с драки с местными уголовниками за дрезденским вокзалом, затем перешёл на рассказ о неудавшейся стрелке советских старшеклассников с немецкими пацанами. Под конец подробно рассказал о встрече с местным авторитетом в пригороде Дрездена.

Томившийся в «Крестах» русско-армянский вор слушал внимательно и хохотнул при упоминании о награждении Кантемирова немецкой медалью.

После рассказа помолчал с минуту и спросил:

— Этот немецкий авторитет Ганс — серьёзный человек?

Тимур взял паузу, также как при вопросе о Путилове. Поднял голову и ответил:

— Серьёзный дядя. После того как я вернул нож и дал правильные показания, у наших школьников не было никаких проблем с немецкими пацанами. Потом часто вместе в футбол играли. На пиво.

— Немецкий знаешь?

— Владел разговорным. Стал забывать. Нет практики, — пожал плечами Тимур.

— Будет тебе практика, если согласишься поработать с нами.

— Не понял.

Гамлет Самвелович оторвался от подушки у стены, сел прямо и сказал:

— А теперь, Тимур, слушай меня внимательно. Я же тебе сказал, что мы знаем твою биографию, и нам известно, как ты сюда попал. И не смотря на тяжесть статей, ты скоро спрыгнешь с делюги. Если не на следствии, то на суде точно… И ты, Студент, так и останешься для нас фраером залётным. Ты не наш, — авторитет перечислил доводы, глотнул чая и внимательно посмотрел на молодого арестанта. Кантемиров молчал и слушал. Вор кивнул. — И с точки зрения нашей идеологии, ты, как бывший военный, взявший в руки оружие по контракту, вообще для нас нежелательный человек… Тем более, с юридическим образованием. Тимур, ты никогда не станешь таким как я, или как Сева.

— Да я и не стремлюсь, — удивился собеседник. — Это не моё.

— Тогда что твоё?