Жизнь за жильё. Книга вторая

Хотя в кабинете шёл допрос, Вера Ивановна приветливо замахала ручкой:

— Заходите, Ромочка, присаживайтесь. Сейчас мы с Коленькой закончим нашу беседу, и я освобожусь. — Следователь повернулась к молодому мужчине, сидевшему напротив. — Коля, сядь, пожалуйста, прямо! У тебя же будет искривлённый позвоночник. Ты что, захотел получить патологию в моём кабинете?

Тридцатилетний Коля не хотел патологии и испуганно выпрямился на стуле.

— Вот так! Хороший мальчик… Николай, тебя задержали ночью с чужими вещами недалеко от Витебского вокзала. А если бы тебя переехал поезд? Ты о матери подумал? Коля, ты решил остаться без ног и стать инвалидом?

Задержанный испуганно посмотрел на следователя:

— Вера Ивановна, не хочу я быть инвалидом!

— Тогда, что ты там делал ночью?

— Гулял просто.

— Кто тебе разрешил одному гулять ночью на вокзале? Коля, а может, ты решил пойти по кривой дорожке?

Мужчина опустил голову и уставился в пол.

— Я сказала сидеть прямо! — следователь хлопнула ладошкой по столу. — Николай, тебе стыдно стало, и ты захотел что-то мне сказать?

Подозреваемый в совершении преступления средней тяжести кивнул головой.

Вера Ивановна протянула конфету со стола:

— На, Коля, конфетку. Если стало стыдно и думаешь о матери, ты ещё не потерянный человек.

— Вера Ивановна, покурить бы.

— Коля, для твоего неокрепшего организма никотин вреден. Ешь конфету. И теперь скажи, зачем ты взял чужие вещи? Ты же знаешь, что чужие вещи брать нехорошо. Знаешь или нет?

Николай опять утвердительно покивал головой.

Следователь продолжила:

— Коля, если бы тебя в самом деле ночью поезд переехал, как бы ты домой добрался?

— Серёга бы дотащил.

— Так вас двое было? Коленька, посмотри мне, пожалуйста, в глаза. Ты маму любишь?

— Люблю

— У тебя даже на руке написано: «Не забуду мать родную». Коля, а твоя мама сидит сейчас в коридоре и плачет. Вот что мне ей сказать? Что ты, Коля, плохой?

— Я всё понял, Вера Ивановна.

— Тогда больше не будем обманывать тётю Веру, и будем говорить правду и только правду.

По окончании допроса Коля был награждён сигаретой и отправлен в камеру ИВС.

Старший следователь Воропаева поставила чайник, следователь Марченко аккуратно вынул из портфеля небольшую упаковку крохотных пирожных «Ленинградский набор».

Коллега удивилась:

— Ромочка, откуда такая роскошь?

— Вера Ивановна, да я с утра специально в «Метрополь» забежал. И вам привет от мамы!

Ещё когда семья Марченко жили в центре, мама Романа работала в одной школе с будущим следователем. Мир удивительно тесен, а Санкт-Петербург маленький провинциальный городишко, где его граждане постоянно сталкиваются по жизни друг с другом. И воспоминания о молодых годах всегда самые приятные…

— Ой, маме тоже от меня приветик! Как она там, всё русскому языку учит?

— И литературе, — улыбнулся примерный сын.

Чай был разлит, первые пироженки съедены, и следователь Марченко приступил к главному:

— Вера Ивановна, у вас в производстве имеется одно уголовное дело по части 2 статьи 147, там проходит некий Харитонов. Это мой одноклассник и школьный товарищ. Нас мама вместе учила.

Роман правильно выбрал начало тактики разговора, где ключевыми словами были: школа, одноклассник, учёба и мама.

Бывший педагог вздохнула:

— Учила, учила и недоучила! Рома, они же хотели обмануть на квартиру брата нашей Клавдии Петровны, в дежурной части у нас работает. Разве так можно, оставить без единственного жилья пожилого человека?

— Так нельзя, Вера Ивановна… — В ответ вздохнул следователь Марченко. — Но я Володю с детства знаю, выросли вместе. Вот не верю я, что он мог сам пойти на такое преступление. Наверняка, кто-то сбил его с правильного пути.

Следователи допили чай, остаток сладкого набора хозяйка кабинета убрала в шкафчик.

Вера Ивановна достала из сейфа нужное уголовное дело и раскрыла перед коллегой:

— Смотри, Рома. Твой одноклассник с двумя подельниками вселились в квартиру под видом аренды и с месяц обхаживали пожилого человека, постоянно его поили водкой. Затем выкрали у него паспорт и документы на квартиру, нашли похожего человека и оформили дарственную на квартиру у своего знакомого нотариуса.

Старший следователь отвлеклась от материалов уголовного дела и строго посмотрела на коллегу:

— Нотариуса мы привлечь не смогли. У него, видите ли, слабое зрение оказалось, и он просто добросовестно заблуждался. Сцену тут ещё у меня устроил, добросовестного гражданина из себя изображал…

И тут бывшего педагога прорвало:

— Сука такая! Это он всё организовал и должен был по делу пойти паровозом. А подельники вместе с твоим одноклассником так и не выдали своего организатора.

Роман ещё больше утвердился в своём желании вытащить из-под ареста Вовчика и внимательно проглядывал листы уголовного дела:

— Не говорите, Вера Ивановна! Так, получается, этот нотариус сбил мальчишек с правильного пути?

— Он основной злодей, молодёжь на подхвате у него работала. Сами бы они не смогли дело провернуть.

— А как фамилия нотариуса?

— Ромочка, а зачем он тебе?