Жизнь за жильё. Книга вторая

Довольный лейтенант сложил ватман и папку с документами в предложенный Эдуардом пакет, попрощался и вышел на улицу Правды. На метро, домой и в спортзал. Кантемиров начал привыкать выскакивать из вагона в последнюю секунду и несколько раз менять направления при каждой подземной поездке.

Конспирация и ещё раз конспирация…

Глава 4

Молодой офицер милиции начал тщательно продумывать алгоритм действий вдобавок к официально разработанному плану внедрения в преступный мир. И по его замыслу в деле обязательно понадобятся помощники. Самому точно не справиться, и надо будет делиться частью своих обязательств и полномочий. А значит, и поделиться прибылью. Значит, нужны не помощники, а компаньоны с дальнейшим личным интересом участия в общем бизнесе. О том, что прибыль появится, у Тимура не было никаких сомнений…

Сейчас, разминаясь и прыгая на скакалке в спортзале, боксёр продолжал продумывать предстоящий разговор с друзьями, сосредоточенно анализировал свои действия и прикидывал, как использовать по максимуму свалившиеся на него деньги уральских бандитов.

Кантемиров никогда не мечтал о военной карьере и вообще не планировал работать в милиции. На сверхсрочной службе остался только из-за Германии, а в милиции оказался из-за обещанного жилья. В военизированную пожарную часть пошёл за временной пропиской в Ленинграде, так как семейного человека больше нигде не брали на работу без регистрации. Штамп в паспорте с регистрацией удалось получить только в общежитии пожарной части, фактически расположенной в Ленинградской области, в посёлке Медвежий Стан.

И, если бы не следователь городской прокуратуры Князев со своим интересным предложением, далеко не факт, что молодой сотрудник милиции смог бы получить нормальное жильё в Санкт-Петербурге. Снова выделили бы комнату в семейном общежитии, как следователю Панаяну после шести лет работы в органах.

Общага — это советская норма и школа жизни…

До сверхсрочной службы в Германии у молодого человека не возникало ни одной мысли о том, как делать деньги. Хотя, будучи неплохим спортсменом, привозил с соревнований разный дефицит по заказам родных и друзей. Но, в основном только своим, и по тем же ценам, что и покупал. Обычный парень с уральского шахтёрского посёлка. Молодой гражданин Советского Союза воспитывался в духе маркизма-ленинизма и считал верхом достатка полученную от государства квартиру, участок земли для садоводства и купленную лет через пять на сэкономленные деньги от зарплаты отечественную машину марки Жигули. Предел жизненных мечтаний каждого гражданина СССР…

Кантемиров подрос, призвался в армию, оказался в Германской Демократической Республике (ГДР) и перестал быть сторонником жизненной философии, утверждающей, что: «не в деньгах счастье…» и «меня деньги не любят…». Советский стереотип «от денег одни проблемы» не стал принципом дальнейшей жизни молодого военнослужащего. Тимур не испугался денег… Тем более — восточногерманских марок, на которые можно было запросто купить себе такие вещи и продукты, о которых в родном шахтёрском посёлке даже не мечтал.

Прапорщики Группы Советских войск в Германии (ГСВГ) в самом начале службы получали около пятисот марок (сто марок — это тридцать три рубля), плюс в Советском Союзе на сберегательную книжку начальника войскового стрельбища капало чуть больше сотни рублей в месяц при средней зарплате в стране около ста пятидесяти рублей. Поэтому прапорщицкая зарплата Тимура по сравнению с его бывшими солдатскими двадцатью пятью марками — казалась просто огромной суммой.

Всё в мире относительно, и, если сказать откровенно, деньги оказались такой штукой, которых для новоиспеченного прапорщика постоянно не хватало. Особенно за границей нашей необъятной Родины. У молодого человека появилась внутренняя неудовлетворенность текущей ситуацией, захотелось большего…

Начальника войскового стрельбища Помсен, гвардии прапорщика Кантемирова, никто и никогда не учил торговле. Тем более — спекулятивной и подпадающей под уголовную статью под номером 152 УК РСФСР: «Спекуляция, то есть скупка и перепродажа товаров или иных предметов с целью наживы:

1. Наказывается лишением свободы на срок до двух лет с конфискацией имущества или без таковой, или исправительными работами на срок до одного года, или штрафом до трехсот рублей.

2. Спекуляция в виде промысла или в крупных размерах — наказывается лишением свободы на срок от двух до семи лет с конфискацией имущества…»

Восточногерманские марки и возможность приобретения дефицитных вещей и продуктов оказались тем самым толчком, началом той самой энергии и материальным выражением внутренних мозговых процессов, бушующих в голове советского военнослужащего. Молодому мужчине нравилось рисковать и проецировать в мир то, что с ним происходило внутри. Нравилось получать результат в виде валютных денежных знаков — вначале социалистических, а потом и капиталистических, обладание которыми ещё сильнее заводили гражданина СССР.