Жизнь за жильё. Книга вторая

В это время Алексей Павлович Князев задумался над сложившейся ситуацией. Вопрос серьёзней некуда. Из всех подзаконных секретных документов оперативно-розыскной деятельности следовало чёткое указание — внедрённому сотруднику милиции строго запрещается совершать убийства и другие тяжкие преступления, даже под угрозой срыва всей операции. И на этих документах везде осталась подпись лейтенанта милиции Кантемирова. А он взял и убил члена бандитской группировки. Хотя, все его действия подпадают под явные признаки необходимой самообороны. Но, так ли всё было на самом деле?

Старший следователь городской прокуратуры входил в число немногих, у кого имелся номер телефона загородного дома полковника Борцова. Воскресенье, как ни крути календарь.

Трубку на просторной кухне-столовой бревенчатого дома подняла супруга, Князев немного поговорил с ней о дочерях и своем сыне, затем попросил к телефону хозяина.

Максим Владимирович, шутя, пробурчал в трубку:

— Прокуратура совсем отдыхать разучилась?

— Владимирыч, ты там один у телефона остался?

— Мы к обеду готовимся, дорогой ты наш советник. Все внизу собрались. Лучше бы к нам с сыном приехал. Водочки бы попили под свежий борщ.

— Убедительная просьба — подняться к себе в кабинет и закрыть дверь, — слегка огорошил Князев милицейского коллегу.

— Это ещё зачем?

— После услышанного о Кантемирове ты сразу ругаться начнёшь. Матом. А я не хочу, чтобы твои жена и дочки подумали про меня плохо. И про своего папу и мужа тоже.

— Всё так плохо?

— Хуже некуда.

— Он жив?

— Живее всех живых, — Алексей Павлович вздохнул и попросил товарища. — Максим, давай к себе.

— Бегу, — полковник положил трубку рядом с аппаратом и повернулся к супруге. — Как услышишь мат, сразу положи трубку на место.

Жена понимающе кивнула и спросила:

— Обедать-то будешь?

— Я после матерных слов всегда кушать хочу, — ответил с улыбкой любимый мужчина и побежал по лестнице на второй этаж загородного дома. Жена начала накрывать на стол.

У себя в кабинете Борцов выдохнул и снял трубку.

— Слушаю, Алексей.

— Этой ночью Кантемиров убил в драке Тюрина.

Заместитель начальника Управления уголовного розыска ГУВД города и области резко произнёс три коротких слова. Затем спросил:

— Каким образом?

— Один удар ножом в печень. Сейчас расскажу со слов лейтенанта.

Полковник милиции внимательно выслушал советника юстиции, немного поразмышлял над нештатной ситуацией и сделал свой вывод:

— Наш офицер подводит свои действия под необходимую самооборону. Моё мнение — срочно вызываем Кантемирова и сворачиваем операцию. А лейтенанта — под следствие. Опыт у него уже есть.

— Вот именно! — возразил Князев. — И какой результат? Из свидетелей только Лапин, Вольф и Ким. Никто из них и слова не скажет. И трупа нет. Нет тела — нет дела.

— Что предлагаешь?

— Думаю, надо вначале поговорить с Рифкиным, дождаться подтверждения или опровержения версии Кантемирова, а затем на основе всей информации принимать решения.

— Ладно. Сейчас дам капитану указания, — Борцов положил трубку, вытащил из портфеля, стоящего на стуле, персональный органайзер, больше похож на книгу (подарок Жилина) и нашёл телефон тихвинского оперуполномоченного уголовного розыска.

* * *

За время высочайших переговоров капитан милиции успел доехать до своего отдела, сидел в кабинете и писал оперативную справку для того же Борцова. Размышления Рифкина о странной ситуации с внедрённым сотрудником у бокситогорского отдела милиции прервал резкий звонок. Кому он понадобился в воскресенье?

— Рифкин слушает.

— Эдуард, добрый день. И в выходные на службе?

— Работаем, товарищ полковник. Полчаса назад видел нашего лейтенанта в телефонной будке рядом с бокситогорским отделом милиции. Жив, здоров.

— Он-то жив, вот только Тюрин мёртв.

— Не понял? — Эдик удобней устроился на стуле.

— Сегодня ночью Кантемиров убил ударом ножа Тюрика. Там, в Бокситогорске, ничего не слышно.

— Товарищ полковник, я как раз разговаривал с дежурными операми. Тишина. За ночь одна драка и одна кража аккумулятора с автомобиля. Спокойное дежурство.

— Тогда слушай внимательно версию нашего лейтенанта, едрит его в корень.

Полковник милиции добавил ещё пару слов и подробно пересказал услышанное от Князева. Под конец рассказа спросил:

— Что скажешь?

— Около автовокзала постоянно ошивается местная гопота, в группировке не состоят, но все на связи у Хирурга. Постоянно делятся информацией, не наглеют с терпилами, только сумки и деньги отбирают. И за это их бандиты не трогают. Впервые слышу, чтобы с ножом нападали. Старший у них Пётр Андреев, по кличке Морячок. Он в морфлоте служил и видимо нарвался первым на Тимура. Второй, скорее всего, оказался Сивый, имени не знаю, у него выбиты два передних зуба, — ответил капитан, задумался и добавил: — По поводу Тюрина. С зоны откинулся весь нервный и на понтах. Постоянно ходил с ножом в кармане. С появлением Тюрика в банде начались разброд и шатание. Я уже докладывал. Если Тимур и в самом деле его замочил, то оказал большую услугу Лапе и Хирургу. Вот только сегодня я не понял — охраняют его бандиты, или держат под конвоем?