Жизнь Замечательных Блондей

С экрана отец Давид, брызгая слюной, продолжал громить в пух и прах амойское общество, забывшее всякий стыд и совесть и прозябающее в натуральном язычестве. Ведущий старался незаметно отодвинуться подальше от проповедника, но в то же время не нарушить невидимой дистанции между собой и оппонентом отца Давида. Оппонировал же ему заместитель Первого Консула по связям с общественностью, господин Кайл Ли. Кристиан очень ценил этого немногословного, замкнутого и очень недружелюбного Блонди за его высочайший профессионализм. Даже самую мерзкую новость Кайл умел преподнести общественности таким образом, чтобы максимально сгладить возможные последствия. Сам он называл эту свою способность умением правильно расставить акценты. Сейчас он, не выказывая ни малейшей неприязни или пренебрежения, внимательно слушал отца Давида, время от времени задавая короткие вопросы.

На фоне харизматичного собеседника Кайл Ли смотрелся, как это ни странно для Блонди, довольно тускло. Он обладал настолько идеальными чертами лица, что оно казалось, как ни парадоксально, никаким. Блеклым. Обыкновенным. Очень светлые волосы гладко зачесаны назад, в прозрачно-серых глазах не читается ничего, кроме вежливого интереса к собеседнику. Благодаря своей удобной невзрачной внешности Кайл не раздражал людей, в отличие от большинства своих величественных коллег. Его оружием был голос — этим инструментом Кайл владел в совершенстве. Кристиан лично был свидетелем тому, как однажды Кайл несколькими фразами успокоил толпу, разъяренную бездействием властей после очередного теракта и еще больше заведенную каким-то самодеятельным агитатором. Добрая половина амойских барышень была страстно влюблена в случайно услашанный по радио голос Кайла Ли. Именно в голос, потому что, увидев его обладателя, они наотрез отказывались верить, что такой голос принадлежит субъекту, больше похожему на мраморную статую, нежели на живое существо.

— Красиво говорит, — произнес Себастьян, поворачиваясь к Кристиану. — Ты прав. Уши Федерации торчат из-за каждого слова. Причем сам отец Давид вряд ли об этом догадывается. Он и правда фанатик, и политика его точно не интересует.

Кристиан согласился. В самом деле, картинка складывалась великолепная: общество, движимое единым порывом, сплачивается на религиозной почве, дружно преклоняясь перед отцом Давидом, самочинно объявившим себя «рукой Господней». Ну а отец Давид — всего лишь марионетка в руках далеко не божественных… Можно не сомневаться, что когда он станет ненужным и опасным, то благополучно исчезнет. Вознесется живым, скажем. За особые заслуги.

Тут как раз отец Давид перешел к главной части своего выступления — он принялся обличать амойские власти и заявил о полной незаконности их правления.

— Не в вашей ли священной книге, если мне не зменяет память, записано, что всякая власть от Бога? — мягко перебил Кайл, вклинившись в паузу. Кристиан мысленно поаплодировал — Кайл будто прочел его мысли.

Однако отца Давида было не так просто смутить.

— Именно! — воздел он указующий перст, чуть не задев ведущего по лицу. — Именно от Бога! От истинного Господа, а не от изделия рук человеческих, кое вы почитаете, словно древние вероотступники золотого тельца!..

— Он его сделал, — констатировал Себастьян. — Крис, этого умалишенного не переспорить. Во-первых, он значительно лучше подкован во всяких богословских премудростях, а не нахватался по верхушкам, как мы. Во-вторых, его логика непредсказума и не поддается просчету.

— Этот раунд мы проиграли, — кивнул Кристиан. — Очередной мятеж нам обеспечен.

— …А мы вынуждены прервать дискуссию для экстренного выпуска новостей, — нервно сообщил ведущий, еще дальше отодвигаясь от беснующегося отца Давида и оказываясь почти вплотную к невозмутимому Кайлу. Видимо, из двух зол он решил выбрать меньшее. — По последним сообщениям, неподалеку от планеты Сайбер терпит бедствие один из участников Большой Галактической Регаты, амойский корабль «Танагура»…

— Что-о?! — хором взревели Себастьян и Кристиан.

— Неожиданно вырвавшийся в третью десятку участников корабль подал сигнал SOS около часа назад, — продолжал ведущий, проникновенно глядя в камеру. — У корабля отказали основные двигатели, и в настоящий момент он дрейфует в пространстве. На помощь экипажу немедленно вылетел патрульный корабль Федерации, однако экипаж «Танагуры» отказался покинуть борт своего судна, а также допустить на корабль представителей Федерации. За развитием событий следит наш собственный корреспондент на Сайбере…

— Молодцы, — удовлетворенно произнес Себастьян.

— Почему? — изумился Кристиан.

— Ты что, правил не знаешь? — воззрился на него Себастьян. — Если кто-то из экипажа покидает корабль на трассе, а не в тех местах, где разрешена стоянка, корабль считается автоматически снятым с соревнований. То же самое — если на борту оказывается кто-то посторонний. Но что же у них там приключилось? Мартин, иди, разберись! Чтобы через пять минут «Танагура» была у меня на связи!