Жнец

— Я знала, что ты сделаешь с ним, если я скажу тебе, — шепчу я. — Не думаю, что ты бы смог справиться с собой. Совсем как с Блейном.

Он спокоен и неподвижен, изучает меня своими глазами. Эти глаза заставляют меня чувствовать себя беззащитной. Как будто я не смогу спрятаться от него. Но сейчас я этого и не хочу.

— Я права, Ронан?

Молчание. Я ненавижу его молчание. Я не понимаю, почему он не может просто поговорить со мной. Почему он может говорить со всеми, кроме меня.

— Я знала, какими будут последствия, если ты его убьешь, — говорю я. — И я не могла этого допустить. Я не могла допустить, чтобы с тобой что-то случилось по моей вине. Из-за того, что ты сделал для меня.

Он даже глазом не моргнул. И не сдвинулся с места. И вообще никак не отреагировал на мое признание, если не считать всепоглощающей печали в его глазах. Это заставляет меня чувствовать, что я предала его. Он не может этого понять. Он никогда не мог понять.

— Я знаю, что ты обо мне думаешь, — пытаюсь оправдаться я. — Но я никогда не отдавала ему свое тело. Я делала вещи, которыми не горжусь, чтобы заставить его молчать. Но я просто хотела, чтобы он держал рот на замке. Я просто хотела…

Рыдание срывается с моих губ, и в этот момент Ронан опускается на меня, полностью поглощая меня своим телом. Он прижимает меня к себе, мое тело пропитывается жаром его тела. Он делает глубокий вдох. А потом еще один. Он борется с самим собой. Он пожирает меня взглядом, пока пытается мысленно отговорить себя от неизбежного. Но уже слишком поздно. И мы оба это знаем.

В следующую секунду он вдавливает меня в кровать. Его руки на моем теле, ощупывают меня. Они кажутся мне просто огромными. Грубые и мозолистые. Твердость против моей мягкости. Он зарывается лицом в моих волосах, поднимая их, пока его нос двигается вдоль моей шеи. Он вдыхает мой запах. Втягивает в себя так, будто это все чего он жаждал все это время. Его набухший член упирается в мое бедро, когда он буквально вонзается в меня.

Он раздвигает мои ноги и проталкивает свою ладонь между моих ног так, будто заявляет свои права на эту часть меня. Кто я такая, чтобы спорить? Он и вправду завладел мной. Он осквернил мой разум так, что я могу думать только о нем. Хотеть только его одного.

Мои руки скользят вверх по его спине, когда я обхватываю его ногами и притягиваю ближе. Разгорячено шепчу его имя, прижимаясь к уху. Любой стыд или смущение растворились в тумане маниакальной жажды обладания. Никогда не пойму, что именно в этом тихом, загадочном человеке заставляет меня терять последние остатки рассудка.

Ронан тоже это чувствует. Эту взрывоопасную связь между нами. Все, что мне нужно сделать, это войти в его личное пространство, чтобы оказаться полностью в его власти. Подозреваю, что именно поэтому он всегда избегает меня. Он не хочет поддаваться той же силе.

Но прямо сейчас, в темноте моей спальни, он уже сдался. Он возится с пряжкой своего ремня, умоляя меня положить конец этому безумию.

— Прикажи мне остановиться, — выдыхает он. — Прикажи мне тебя не трогать

Я не реагирую. Вместо этого я провожу пальцами по его волосам и смотрю, как он вздрагивает от моего прикосновения.

— Раздевайся, — возражаю я. — Дай мне почувствовать тебя, Ронан.

Он игнорирует меня, слишком далеко зашел, чтобы услышать или понять смысл моих слов. Он грубо оттягивает мои трусики в сторону и врезается в меня одним жестким толчком. Сдавленный стон от испытываемого шока и удовольствия вырывается из моего горла, и он замирает, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— Продолжай, — умоляю я.

Он не мог остановиться, даже если бы попытался. Он трахает меня, как пьяный. Маниакально и бесконтрольно. Врезается в меня так сильно, что потом останутся синяки. Его глаза постоянно закрываются, но он пытается держать их открытыми. Наблюдает за мной.

Он изучает мое лицо, но я не могу сказать, что именно он хочет увидеть. Я чувствую, что он нуждается в моей поддержке. Что он еще не убил меня в приступе своего безумия. Что он все делает правильно. Не знаю почему, но в его взгляде проскальзывает уязвимость.

Я провожу пальцами вниз по его шее и притягиваю его ближе. Мне хочется его поцеловать. Он никогда не давал мне целовать его. Я даже не могу себе представить, насколько это будет хорошо, но я знаю, что как только попробую, я буду разрушена навсегда.

Ему требуется мгновение, чтобы понять, чего же я хочу. И когда я касаюсь его губ своими, он колеблется. Но это длится всего секунду. Дрожь пробегает по его телу, когда мое дыхание смешивается с его, и это вызывает что-то внутри него. Его пальцы грубо сжимают мое лицо, удерживая меня на месте, когда он тоже пробует меня на вкус. Это совсем не сладко. Это даже не мило. Это что-то дикое, вынашиваемое долгих три года. Поцелуй, который стирает память обо всех поцелуях до него.