Жнец

Я знаю, взлом чужого жилища — это серьезное право нарушение, особенно если оно сочетается с кражей ценного имущества. Но ничем иным помочь юному герцогу я был не в состоянии. Только собрать для него как можно больше богатых магией побрякушек, а затем перекачать из них энергию в надежде, что хотя бы на ней он продержится до приезда грамотного целителя.

Сорвав сразу три подходящих огонька, я вернулся к Тори и одобрительно кивнул, обнаружив, что за время моего отсутствия парень сумел выпутать мальчишку из объятий леди Мелани Крит, укутал его в плащ и прижал к собственной груди, одновременно с этим схватив мальца за исхудавшую руку.

Когда я приложил к груди пацана связку украденных артефактов, веки юного лорда слабо дрогнули, а с обветренных губ слетел слабый стон. В сознании или нет, но умирать маленький маг отчаянно не хотел, поэтому даже без посторонней помощи сделал то, на что я надеялся, — одним махом вытянул из амулетов энергию и снова подозрительно затих.

Когда это случилось, Тори вскинул на меня испуганный взгляд, но я лишь качнул головой и снова ушел на темную сторону.

Нет, пацан еще жив. И он будет жить, пока я смогу обеспечивать его достаточно сильными источниками. Как это скажется на его здоровье в дальнейшем, я, конечно, сказать не возьмусь. Но моя задача — не думать о будущем, а удержать мальчика в этом мире до приезда людей Корна. А они, как я надеялся, уже на всех парах мчались в этот гнилой кабак, чтобы выяснить наконец, что здесь происходит.

— Толстяк сбежал! — крикнул Тори, когда я во второй раз появился в обеденном зале и бросил на стойку еще одну связку артефактов. — Мастер Рэйш! Он удрал, и я не смог его остановить!

Лежащий на его руках мальчик освобожденно вздохнул, артефакты один за другим принялись стремительно гаснуть, и у меня на душе немного полегчало. Но тут я заметил, что кабатчик и впрямь улепетывает во все лопатки, и далеко не сразу сообразил, что я вижу его только левым глазом. Через линзу. При этом вокруг жирной гниды разливается ядовитое желтое свечение, которое слишком уж явственно слепит мои глаза.

— Фолова бездна! — пораженно воскликнул Тори, поднеся к глазам визуализатор. — Он уходит по темной стороне! Простой человек! Мастер Рэйш, как это возможно?!

Я сцедил сквозь зубы еще одно проклятие. После чего рывком ушел во Тьму и, дернув поводок притаившейся рядом куклы, скупо бросил:

— Задержи.

О том, что с использованием магии и резким повышением магического фона я должен был перебудить всю окрестную нежить, я, естественно, знал. Как и о том, что в каморке дежурного мага восточного участка сейчас во все колокола звонит тревожная сирена. Впопыхах я оборвал в домах все защитные нити, грубо потревожил охранные заклинания, оставил после себя массу следов. С одной стороны, это упростит процесс поиска коллегам из городского сыска. С другой — здорово усложнит работу мне, потому что прыткого толстяка следовало найти во что бы то ни стало. И желательно до того, как его сожрет нежить или им заинтересуются люди из ГУССа.

Кинув быстрый взгляд на порозовевшие щеки Роберта Искадо, я подсчитал, насколько хватит добытых мной амулетов. После чего выскочил на улицу и, убедившись, что Тори меня не видит, одним громадным прыжком переместился в точку, где находилась умчавшаяся в погоню Мелочь.

На удивление, толстяк проявил недюжинную прыть и за это время успел добежать аж до соседней улицы, остановившись только на перекрестке, где скалилось мое маленькое чудовище. На безымянном пальце правой руки кабатчика по-прежнему сияло и переливалось слепяще-яркое кольцо. При этом его хозяин выглядел более чем пристойно для человека, случайно оказавшегося на темной стороне. Только потел слишком сильно. И мелкими шажками пятился прочь, не сводя глаз с угрожающе щелкающей куклы.

— Далеко собрался? — вкрадчиво поинтересовался я, еще одним прыжком оказавшись за спиной у этого борова.

Толстяк аж икнул от неожиданности. А затем медленно-медленно обернулся и при виде моей лучезарной улыбки внезапно обмяк. При этом, что странно, ни инея, ни трупных пятен на его лощеной морде не виднелось. И вообще он выглядел редкостным живчиком для существа, которому жить осталось меньше десятой части мерной свечи.

— Г-господин маг… — пролепетал кабатчик, грузно оседая в снег. — Я н-не виноват…

Я вздернул его за шкирку и поставил на разъезжающиеся ноги.

— Откуда у тебя это?! — рыкнул, дернув его за оплывший палец. Но перстень снять так и не сумел — стоило мне его коснуться, как толстяк в голос взвыл, весь побледнел-посинел-позеленел. После чего клещами вцепился в мою руку, а когда я приставил к его горлу лезвие секиры, еще и обмочился. — Говори, тварь! Живо, не то обрежу к демонам собачьим!

— Не надо, господин маг! Не снимайте! Умоляю! Я все расскажу!

— Говори, — процедил я, демонстративно качнув в ладони секиру. Лицо кабатчика после этого исказилось до неузнаваемости, а потом он обвис на моей руке как тряпка, вскинул покрытое потом лицо и быстро-быстро залепетал: