Жнецы

При психических расстройствах девиантное поведение, как правило, усмиряется и держится под контролем за счет осмотрительного применения коктейля из различных медикаментов. Надо лишь найти верное сочетание лекарств и вдохновить подопытного принимать их на регулярной и продолжительной основе. В случае же с Фульчи обнаружилось, что лекарства действуют на них эффективно лишь непродолжительное время – обычно с месяц, а то и меньше, – после загрузки в организм. Затем эффект идет на спад, а повышение дозы к соответствующему снижению девиантности не ведет. После этого профессионалы от медицины возвращались в свои кулуары, откуда появлялись вновь с победным видом и с очередной подборкой из синих, красных и зеленых пилюль, с тем чтобы потом снова обнаружить: природные наклонности братьев опять возобладали. Все равно что операбельный больной, отвергающий донорскую почку, или лабораторные крысы, которые, столкнувшись с искусственным препятствием на пути к кормушке, постепенно находят способ его обходить.

Один из психиатров был даже в шаге от того, чтобы свой труд о братьях Фульчи запустить в свет. Уже заготовил и название: «Вирусный психоз. Новый подход к психотическому поведению взрослых».

Суть его теории состояла в том, что психоз у Фульчи имеет что-то общее с тем, как мутируют определенные вирусы в ответ на попытки медиков им противостоять. Фульчи психотичны образом, выходящим далеко за рамки обычного понимания данного термина. Впрочем, ту работу так и не опубликовали, поскольку психиатр одинаково опасался как насмешек коллег, так и возможной обиды и, следовательно, кары со стороны братьев Фульчи, если те прознают, что он называл их «психами», пусть даже под маскировкой псевдонимов.

Тупыми братья Фульчи не были. Кто-то из высоких правоохранительных чинов однажды проронил, что Фульчи «не смогут даже написать слово «реабилитация». Это неправда: написать бы они смогли. Просто братья не имели представления, каким образом все это может соотноситься с ними, потому как ни в каком таком «психозе» себя не подозревали. Они были вполне счастливы. Обожали свою мать. Ценили друзей. Все это выражалось очень прямо и конкретно. Что же до пресловутой «реабилитации», так она для преступников, а братья Фульчи преступниками не являлись. Они всего лишь выглядели как уголовники, а это совсем не одно и то же.

Правда, закон по некоторым своим статьям с воззрениями братьев Фульчи разнился, что за годы оборачивалось для них различными тюремными сроками. Так, однажды братьев посадили за кражу русской водки в порту Сиэтла (общая сумма похищенного – $150 000), хотя их всего-навсего подрядили отвезти груз в фуре. Однако на момент задержания груз находился при Фульчи, а Фульчи при грузе, а потому вину им, исходя из понятия «правильности», пришлось взять на себя. Сиживали братья и в Мэне, Вермонте, Нью-Гэмпшире, и в приморской канадской провинции Нью-Брансуик – преимущественно за дела, связанные, по формулировке их доброго друга Джеки Гарнера, с «переуступкой права собственности», иногда с применением некоторого насилия, если кто-то случайно или нарочно нарушал одно из их понятий о том, что правильно, а что нет. Ну а незнание закона, как известно, от ответственности не освобождает.

Впрочем, самым судьбоносным в жизни Фульчи явился арест в Коннектикуте по обвинению в убийстве. На тот свет тогда отправился некто Респиратор Бенни – букмекер, вносивший в свою профессию счетовода творческую жилку, на которую его начальство посматривало косо. А начальство, в свою очередь, было отдаленно связано с теми, кто когда-то участвовал в том самом споре о вывозе мусора, в запале которого сложил голову отец братьев Фульчи. Своего прозвища – Респиратор – Бенни удостоился из-за одышливого придыхания, с которым вел развратно-сладостные разговоры по телефону с различными женщинами, которым его липкое внимание совершенно не льстило. Поскольку те скабрезные звонки Бенни совершал из комфорта своей постели, полиция вычислила его достаточно быстро. Бенни тогда задержали и повели в участок. При этом на спуске с подъездной лестницы Респиратор так жестоко навернулся со ступенек (одна из женщин, к которой он лип, оказалась женой местного полицейского), что немного охромел и, как следствие, удостоился еще одной, параллельной клички: Поскакунчик. Обе клички Бенни недолюбливал, и когда его, случалось, ими называли, горласто протестовал. Все связанные с этим – и вообще с его ловкачеством – проблемы кончились тогда, когда в голову Бенни прозорливо всадили пулю.