Жорж - иномирец. Книга 2

— Дядя Борис, ты не прав. — Подал голос Вениамин. — Я считаю, что у некоторых видов разумных существ есть преимущества перед нами.

— Ладно, хватит вам наезжать на меня, я тут самый старый среди вас, мне тяжелее всех привыкнуть к новому. Простите, я по инерции, дыни не идут из головы. — Борис извинился перед Лялей и Антошем.

— Ладно, больше не надо извиняться. Меня это ничуть не обидело, да и Антоша тоже. Слышали бы вы, как мы друг перед другом выделывались, когда впервые оказались вместе. Я, признаться, долго не могла всерьез воспринимать говорящую обезьяну.

— Какую обезьяну? — Не понял Борис.

— Меня. — Ответил я коротко и почесал правой рукой правую подмышку, вытянув при этом губы трубочкой.

Веня за стенкой громко рассмеялся.

— А ты не лучше. — Ответил я на его веселый смех.

Борис на всякий случай посмотрел на себя в боковое зеркало заднего вида, чтобы проверить, не стал он напоминать обезьяну больше обычного. Подкрутил себе усы, поправил прическу, после чего откинулся на спинку.

— Ничего общего. — Буркнул он.

— Никто и не настаивает. — Поспешил я успокоить его пошатнувшееся самомнение. — Эффект новизны. Всегда ищешь соответствия с чем-то привычным.

— В этом плане я сторонник божественной теории происхождения человека. Пусть лучше нас создал бог, чем эволюция из кого попало.

— Не получается, Борис. Если бог один и создавал он всех по своему образу и подобию, то не было бы такого многообразия разумных существ. — Начал рассуждать змей. — А то выходит, вас он создал по своему образу, а мы получились в результате эволюции.

— У вас свой бог был, у нас свой. — Парировал Борис.

— Вряд ли. Вселенная одна и зачем ей нужны столько богов? Бесконечное количество богов обнуляет их всесильную суть. Бог либо один, либо мы не знаем, о чем говорим.

— Да и хрен с ним, но я не обезьяна. — Борис расстроился, что не нашел аргументов возразить слишком умному змею.

— Разумеется, — согласился змей, — вы человек, как и я, как и Ляля, как и те с большой головой, которые вас так напугали.

Борис помолчал. Еще раз проверил свое отражение в зеркале. Вздохнул.

— Да-а-а, когда-то я считал разговоры про ремонт «скорой помощи» верхом умственного развития. Сцепление, корзина, колодки, сайлент-блоки, шаровые, в этом я был сам, как бог, а погляди теперь, обезьяна. Цирковая шимпанзе на мотоцикле.

— Борис, не сгущайте краски, вы один из нас. — Ляля почувствовала, что в сознании водителя случился перелом, и попыталась минимизировать его последствия.

— Не знаю, не знаю. — Задумчиво произнес Борис.

Тут раздалась барабанная дробь и звуки горна. На улицу из дома, на котором висел лозунг про журналистов, вывалила толпа пестро одетых «жоржеобразных» людей. Борис, увидев их внешность, немного повеселел.

— Наши. — Довольно произнес он, чем смутил моих друзей.

— Сдай за дом, Борис, что мы на виду стоим. Сейчас начнут интересоваться. — Посоветовал я ему.

Борис отъехал за угол дома. Машины здесь стояли, почти такие же, как и на Земле, только надписи на некоторых были сделаны неизвестными символами, разобрать среди которых буквы или цифры мы не смогли.

А народ явно собирался на праздник. Из колонок доносилась музыка, ободряющие речи, смысл которых сводился к выбору профессии, важности этого выбора и даже священности. Ни дать, ни взять слияние религии и социализма. Меня разобрало любопытство. К тому же хотелось понять, как именно сработал новый способ покорения миров. Ведь он был не таким явным, более чувственным, подсознательным.

— Я схожу на собрание, а вы подождите меня здесь. — Предупредил я свой коллектив.

— Можно, я с тобой. — Попросился Веня.

— И я. — Засобирался Петр. — Детство вспомнил.

— Ладно. Борис, ты все равно останешься за рулем, на всякий случай. А вы, Ляля и Антош, сами понимаете, только в Транзабаре к нам не будут проявлять интереса.

— Иди уже, племя тебя ждет. — Усмехнулась Ляля.

— А я буду держать воображение в рабочем состоянии, если у вас возникнут проблемы. — Предупредил змей.

— Да какие тут проблемы, праздник же. — Я был уверен, что на нас даже не глянут.

Наша троица покинула машину и направилась в сторону площади, где проходило торжественное мероприятие. Пестрая толпа стягивалась к нему, и мы быстро растворились в ней. Её приподнятое торжественное настроение предалось и нам.

— В этот день…, для нашего государства…, знать, кем ты станешь…, - Ветер вырывал фразы из колонок и разносил их по воздуху.

Из этих обрывков я решил, что здешнее мероприятие аналог земному празднику Первого мая, солидарности трудящихся всего мира. Однако размах его здесь был иной и больше напоминал советские времена, о которых мне рассказывали мать с отцом.

Над толпой возвышалась конструкция-подиум на которой стоял оратор, еще несколько официально выглядящих лиц и шеренга из молодежи, которой, как я решил, будут вручать дипломы об успешном окончании профессиональных заведений. По их торжественным лицам, я решил, что процесс этот очень важный и волнительный. Я, в свое время так не волновался. Мне вообще было все равно, куда поступать, лишь бы получить отсрочку от армии.