Жорж Кювье. Его жизнь и научная деятельность

Легко себе представить, какой фурор произвели эти исследования в ученом мире. Палеонтология, независимо от своего теоретического интереса, имеет особенную заманчивость в глазах не только простого смертного, но и ученого. Проникать в глубь бесконечно отдаленных времен, воскрешать давно погибшую фауну, – это напоминает волшебные сказки о живой и мертвой воде, о палочках фей и т. п. С каким увлечением Кювье занимался своими исследованиями, можно видеть из следующего рассказа, который мы заимствуем из воспоминаний миссис Ли: «Однажды Кювье зашел в комнату своего брата, чтобы попросить его выбить какую-то окаменелость из обломка, в котором она заключалась, – услуга, которую брат часто ему оказывал. Не застав его, он обратился со своей просьбой к находившемуся тут же Лорильяру. Последний немедленно принялся за дело и освободил кость, нисколько не повредив ее. Через несколько минут Кювье зашел посмотреть на свое сокровище и, найдя его в полной целости, пришел в такой неистовый восторг, что Лорильяр, не имевший понятия о значении этой находки, подумал, что он помешался. Наконец, держа кость в одной руке и схвативши другой Лорильяра, он потащил его к своим жене и свояченице и воскликнул: „Я нашел наконец мою ногу и обязан этим Лорильяру“. Кажется, эта находка подтверждала заключения Кювье относительно ноги, форму которой он угадал заранее, но которую до сих пор не мог найти. Это до такой степени занимало его, что домашние всякий раз, когда видели его задумчивым более чем обыкновенно, подшучивали над ним, говоря, что „он ищет свою переднюю ногу“.»

Множество ученых ринулось по дороге, открытой Кювье. Работы посыпались за работами; исчезнувшие животные уже не поодиночке, а целыми толпами стали выходить из тьмы времен; вскоре убедились, что не только млекопитающие, но и птицы, рыбы, моллюски, ракообразные и т. д. входят в состав этого угасшего мира.

Так создавалась научная палеонтология.

Будучи решительным противником эволюционизма, Кювье, однако, сам заложил фундамент для его постройки. Он указал на постепенность в появлении животных, причем низшие формы являются в древнейших пластах, высшие – в позднейших. В истории животного мира он различал четыре эпохи: первая характеризуется присутствием моллюсков, рыб, пресмыкающихся и некоторых морских млекопитающих; во вторую млекопитающие начинают господствовать на Земле; третья – эпоха мамонтов, мастодонтов, гиппопотамов, гигантских ленивцев; четвертая – эпоха человека и современной фауны.

Разумеется, Кювье мог дать только крайне неполный очерк истории животного мира; но факт постепенности был установлен твердо. Однако пробелы между различными фаунами были так велики, связующих форм так мало, что он не мог принять гипотезы постепенного развития одних форм из других.

Глава VI. Ошибки Кювье. Исторические труды. Общий характер его гения

«Les faits bien constatés sont la seule matiére dont le génie dispose pour élever l'édifice des sciences»[16]

Кювье

Геологические исследования Кювье. – Описание Парижского бассейна. – «Рассуждение о переворотах, происходящих на земном шаре»: теория катастроф. – Кювье как историк науки. – Несколько слов о характере гения Кювье и о его ошибках.

Занимаясь изучением ископаемых, Кювье, естественно, обратил внимание и на геологию. Вместе с Броньяром он изучил строение Парижского бассейна. Результатом этих совместных исследований явилось геологическое описание этого бассейна, напечатанное в 1810 году и установившее так называемую третичную

систему.

Кювье принадлежит честь различения морских и пресноводных осадков, – открытие весьма важное и новое для науки. Оба исследователя долго не могли понять, от чего зависят различия между некоторыми пластами, пока, наконец, на одной экскурсии Кювье удалось разрешить загадку. «Броньяр, – воскликнул он, – я понял, в чем дело». – «А именно?» – спросил Броньяр. – «В том, что одни осадки – морского происхождения, другие – пресноводного».

Свои воззрения на историю Земли и ее обитателей Кювье изложил в знаменитом «Discours sur les revolutions de la surface du globe»[17], напечатанном в виде предисловия к «Recherches sur les ossements fossiles» и потом много раз издававшемся отдельно.