Жребий судьбы

С некоторыми представителями этого круга Лассен возобновил знакомство во время их визитов в Цитадель. В одном из бесчисленных переходов крепости он столкнулся с Кеоском, который любезно поинтересовался его делами. То же самое сделал дядя Рогира, Йован, выходя из зала совета после встречи с коллегами. И Джилмаэль разыскал его, чтобы представить своего близнеца. Тот занимал должность королевского архивариуса, проводил во дворце почти каждый день и предложил Лассену свою помощь в любых вопросах. Трудно удержаться, чтобы не глазеть на полное подобие Джилмаэля. Если бы не волосы — Зикриэль причесывался несколько иначе, чем брат, — наверное, никто вообще не смог бы их различить. К счастью, с надменным Имкаэлем Лассен больше не пересекался.

— Надеюсь, ты не скучаешь?

Он смущенно улыбнулся подошедшему Рогиру, который тоже залюбовался открывающейся с западной галереи живописной перспективой. Было далеко за полдень, и Лассен не видел ардана целый день.

Тот обвил рукой его талию и привлек к себе:

— Ну что, уже не страшно? Все уголки в Цитадели облазил?

— Нет, ни капельки не страшно, — заверил Лассен. — Жду не дождусь, когда познакомлюсь со столицей.

— А почему ты в одиночестве? Где Жозель?

— Ах, он заглядывал ко мне, но его срочно вызвали уладить какую-то ссору или что-то в этом роде. Кажется, два оруженосца повздорили.

Король фыркнул:

— Бедняга. Сколько себя помню, всегда его посылают разнимать дерущихся мальчишек. Я только потом понял, почему, когда он меня самого приручил.

Лассен засмеялся:

— Вы были таким неуправляемым?

— Родители со мной сладу не знали, — подтвердил тот. — Однако боюсь, в большинстве случаев они сами мне потворствовали.

— Потому что баловали вас как единственного сына, — догадался Лассен.

Рогир бросил на него острый взгляд:

— Да, в вопросах дисциплины они плохо разбирались. Жозель, невзирая на их недовольство, всегда говорил правду и собственным примером демонстрировал, как надо учить меня уму-разуму. Хвала Вересу, они прислушивались к его мнению, и сейчас перед тобой достойный образец благовоспитанного дейра. — Лассен прыснул. — Что? Ты сомневаешься?

Он перестал смеяться и нежно улыбнулся:

— Ни в коем случае. Ваши манеры более чем безупречны. Вы добрый, обходительный. Вас просто невозможно не любить.

Рогир вдруг повернул Лассена к себе лицом, заставив вздрогнуть от неожиданности, — их тела слились, пах прижался к паху. Горло сразу перехватило.

— Я действительно тебе нравлюсь? — прошептал Рогир, глядя на него из-под полуприкрытых век.

Он кивнул, еще раз судорожно глотнув. Рогир взял в ладони его лицо и поцеловал. Лассен густо покраснел — к этому, куда ни шло, привыкнуть не трудно, но сейчас они в общественном месте!

Каждый вечер, перед тем как удалиться в свои покои, Рогир проводил около часа с Лассеном. Большая часть времени была заполнена пылкими поцелуями, ласками умелых рук, пальцев, что будили в юном теле всплески самых невероятных и приятных эмоций. С виду праздный и неторопливый, Рогир шаг за шагом готовил его к исполнению долга.

В паху что-то шевельнулось, начало разгораться, подниматься. Лассен едва не задохнулся, когда понял — не только король выказывает признаки физического возбуждения. Собственное естество тоже быстро окрепло, стоило только потереться через штаны о древко Рогира. Конечно, это и раньше случалось, но не так, как сегодня: никогда еще он не испытывал подобной твердости, жара, такой острой… потребности.

Рогир оторвался от его губ, и Лассен разочарованно застонал, умоляя взглядом о том, чего он сам не мог осознать.

— Идем, — сказал Рогир, подталкивая Лассена к покоям.

Едва ступив в комнату, Рогир притиснул его к двери, распахивая ворот рубашки. Склонил голову и принялся осыпать шею поцелуями от подбородка до маленькой ямки в основании. Лассен лишь тоненько всхлипывал. Запутавшись в сумбуре ощущений, он не заметил, как Рогир скользнул рукой ему под одежду, пока сосок не стал жертвой цепких пальцев, ввергнув в панику.

Лассен напрягся. Зажмурился, гадая, когда же прекратится это безумие и Рогир остановится.

Спустя мгновение разгоряченную кожу погладил порыв прохладного воздуха; паника сменилась настоящим шоком. Лассен открыл глаза и сразу пожалел о своей опрометчивости.

Ардан, расстегнув на нем камзол и рубашку до самого пояса, беззастенчиво любовался его обнаженной грудью. Продолжая невзначай потирать одну вершинку большим пальцем, он рассматривал очевидное свидетельство, отличающее носителей жизни от остальных дейров: более выраженные припухлые соски, ареолы — чуть шире и светлее. Разница была заметна практически с рождения.

Рогир поднял взгляд, растянув губы в ленивой улыбке.

Лассен завороженно наблюдал, как наклоняется голова, мелькает язык, касаясь розового бутона раз, другой. Его дыхание стало быстрым и рваным. Когда же Рогир сомкнул губы вокруг упругого комочка и втянул в рот, он не сумел сдержать резкого вскрика.