Жуков

Жуков, внимательно следивший за развитием событий на Западе, где германская армия добилась существенных успехов, широко используя танковые и механизированные части, развернул в войсках обучение противотанковой обороне. 21 июля он подписал приказ, в котором подчеркивалось, что противотанковая оборона должна быть постоянным и повседневным видом боевых действий. Противотанковые орудия, крупнокалиберные пулеметы, связки ручных гранат, горючая жидкость, противотанковые мины, фугасы в сочетании с естественными и искусственными преградами должны создать непреодолимые препятствия в полосе действий танков противника. Обращалось внимание и на моральную подготовку, устойчивость бойцов в борьбе с танками.[150]

Не меньшая роль отводилась и противовоздушной обороне. В приказе от 8 августа говорилось: «Авиация в современных войнах является мощным средством борьбы. Поэтому тщательная организация сильной ПВО во всех случаях боевой деятельности войск является повседневной и важной задачей командиров всех степеней и их штабов».[151]

В сентябре 1940 года в округ с инспекторской проверкой прибыл нарком обороны Маршал Советского Союза С.К.Тимошенко. Состоялся смотр тактической подготовки 41-й стрелковой дивизии в районе Рава-Русская. В двустороннем полевом учении принимала участие авиация округа, очень хорошо показала себя артиллерия. Затем прошли смотровые учения в 99-й дивизии, полевые учения штабов. За отличную выучку штаб 37-го стрелкового корпуса был награжден переходящим Красным знаменем Генерального штаба Красной Армии, а комкор С.М.Кондрусев — золотыми часами.

«Надо сказать, что смотровые учения в присутствии высших военных руководителей были весьма поучительными и мобилизующими, — отмечал Жуков. — С.К.Тимошенко боевую подготовку бойца, частей и подразделений знал хорошо и любил это дело. С назначением его наркомом обороны в боевой подготовке войск был взят, как того требовала партия, правильный курс — учить тому, что потребуется на войне. Особенно много мы стали заниматься разведкой, боевым использованием местности, как в целях наступления, так и обороны. Мы неустанно внушали бойцам, сержантам и командирам, что подразделение и часть только тогда становятся грозной силой для противника, когда весь их состав отлично подготовлен».[152]

Пожалуй, в предвоенный период наиболее важной вехой в формировании полководческих воззрений Жукова стало совещание высшего командного состава Красной Армии, которое состоялось в декабре 1940 года. Скорее, даже не само совещание, а доклад на тему «Характер современной наступательной операции», который поручил ему подготовить Генштаб. Задание было весьма ответственным, а времени у командующего войсками округа для теоретического анализа и обоснования своих идей, убеждений и военного опыта было явно недостаточно. Помог начальник оперативного отдела штаба 12-й армии И.Х.Баграмян, однокашник Жукова по высшей кавалерийской школе. Иван Христофорович прибыл в Киевский округ с должности старшего преподавателя Военной академии Генштаба, что было весьма кстати. Баграмян вспоминал, что, попросив его помочь подготовить доклад, Георгий Константинович с увлечением стал излагать свою точку зрения: «Все должно строиться на учете реальных возможностей. Успехи немцев на Западе, основанные на массированном применении танковых и моторизованных войск и авиации, заставляют о многом задуматься. У нас, к сожалению, пока нет таких крупных оперативных механизированных соединений. Наши механизированные корпуса находятся еще только в стадии формирования. А война может вспыхнуть в любую минуту. Мы не можем строить свои оперативные планы, исходя из того, что будем иметь через полтора-два года. Надо рассчитывать на те силы, которыми наши приграничные округа располагают сегодня».[153]

В воспоминаниях Жуков высоко оценил помощь Баграмяна. Кроме него к разработке доклада был привлечен прибывший в округ на стажировку выпускник Академии Генерального штаба подполковник Г.В.Иванов. Из текста доклада видно, что при его подготовке использовались серьезные теоретические труды. Заметно, например, влияние книги известного военного теоретика В.К.Триандафиллова «Характер операций современных армий», других научных работ. Однако в ходе репрессий был уничтожен цвет советской военно-теоретической мысли, что сказалось на качестве и количестве исследований проблем военной теории. Ими стали заниматься молодые командиры, окончившие военные академии того времени. Военный историк И.А.Коротков, издавший в 1980 году содержательную аналитическую работу «История советской военной мысли. (Краткий очерк. 1921—июнь 1941)», писал: «Отмечая широкий характер исследований вопросов оперативного искусства и тактики, необходимо сказать и о тех вопросах, разработка которых не была завершена или только намечалась военными теоретиками 20-х — начала 30-х годов. Так, теория оперативного искусства рассматривала в основном масштаб армейской операции, почти не затрагивая теории фронтовой операции…»[154]