Журнал «День и ночь» 2009 № 5-6

— Ты бы мог купить себе и жене, и детям всё, что хотел, для чего ты работал. Деньги гарантируют свободу.

— Ну, хорошо, а ты знаешь, что пьесы во все времена писались бедными драматургами по заказу богатых и власть имущих?

— Представляю, — усмехнулся Константин, — но это раньше было. Сейчас же нам пьесу никто не закажет. Мы можем рассчитывать только на свои силы.

Напишем, придём в театр — и её, никем не заказанную, поставят, как миленькие, потому что всем интересно будет узнать, как стать миллионером!

— Ну, Константин, ты даёшь! Оглянись по сторонам. Все театры пустуют. Людям уже не интересно, что происходит на сцене, жизнь сама стала интереснее любой пьесы! На каждом углу что-нибудь происходит — или демонстрация, или митинг протеста. В каждом доме, в семье или офисе — интриги, козни, любовь, измены, предательства, ложь, насилие, теракты, наконец… Зачем идти в театр, чтобы узнать, как стать миллионером? В условиях инфляции миллионы очень быстро обесцениваются.

— Хорошо, назовём свою пьесу — «Как стать миллиардером?»

— У тебя есть секрет? — спросил Михаил.

— Есть! — ответил Константин. — Люди валом будут валить на наш спектакль, и мы первыми с тобой станем миллионерами. Как говорится, с миру по нитке — нищему на рубаху. Потом миллионерами станут директор театра, режиссёр и все актёры. А потом и все зрители.

— Ты меня не понял. Если у тебя есть какой-то секрет, делись со мной, зачем писать пьесу и делиться со всеми? Двух миллиардеров на наш прекрасный сибирский город Абаканск будет вполне достаточно.

Вспомни, был ли великий драматург Шекспир миллионером? К твоему сведению, все его пьесы, написанные по заказу, не выдерживали и пяти представлений. И ему приходилось писать всё новые и новые пьесы, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.

— Это ты меня не понял.

Не хочешь, значит, писать со мною пьесу, рисковать без заказа, тратить силы и вдохновение? А ведь без труда не выловишь и рыбку из пруда, — сказал Константин Невинный. — Что ж, придётся одному сесть за стол и стать современным Шекспиром.

Если хотя бы каждый второй житель или гость нашего миллионного города сходит в театр и посмотрит мою пьесу, заплатив за билет тысячу рублей, представляешь, сколько я заработаю?

А ты сиди, или нет, лучше лежи на диване, свободный и ни в кого не влюблённый, отдыхай! Но помни, что под лежачий камень вода не течёт.

Подумай, ещё три дня я буду ждать твоего согласия. А потом поздно будет.

Но поздно не стало. Через три дня произошёл дефолт. Деньги обесценились в 1000 раз, и все вокруг мгновенно стали миллионерами.

Мечты о Китае

С детства я мечтал побывать в Китае.

Наша семья жила тогда в Благовещенске, и по вечерам смотрел я, как заворожённый, с русского берега Амура на китайский, на таинственных рыбаков в лодках-джонках, на далёкие сказочные домики с выгнутыми крышами. Казалось, на эти крыши падали с неба и скатывались, как с трамплина, злые и добрые духи.

Мечты мои обострились, когда мы с Дальнего Востока переехали в прекрасный сибирский город Абаканск. Я плакал неподдельными горючими слезами, потому что расстояние между мною и Китаем увеличилось в несколько раз.

Ах, как легко во сне я забирался на Великую китайскую стену и шёл, шёл по ней всё выше и выше, пока не просыпался.

А днём писал стихи в китайском духе.

Пока не стал взрослым.

В Абаканске у меня появилось много друзей — художников и поэтов.

Художникам Абакнска было хорошо. Для них в Китае построили Дом творчества, и каждый год они ездили туда. Затем в Харбине, Шанхае, Пекине им устраивали выставки, издавали альбомы, которые я рассматривал с восторгом и завистью.

Поэтам было хуже, у них не было ничего подобного.

Поэтому я проводил много времени в мастерских художников, побывавших в Китае, рассматривал картины, изображавшие драконов, фотографии дивных рек и гор, изображения счастливых, улыбающихся людей.

Мне тоже хотелось в Дом творчества! Мне хотелось научиться рисовать акварельными красками, хотелось путешествовать по китайской земле и писать об этом.

И мои мечты готовы были вот-вот воплотиться. Все были — за, и художники, и их председатель творческого союза, и дирекция китайского Дома творчества. Потому что это был год, объявленный годом Русско-Китайской дружбы.

Было достигнуто, так сказать, предварительное соглашение, по которому меня обещали включить в очередной список приглашённых и известить через мэрию Абаканска.

Я истомился от ожидания.

Заметив это, моя жена сказала: — Что-то долго тянется процесс! Позвони, узнай, в чём дело, под лежачий камень вода не течёт.

Я позвонил, и секретарша сказала, что меня искали, но не нашли, поэтому вместо меня с группой полетел спичрайтер мэра. И понял я, что стал жертвой неведомой мне интриги, что не видать мне Китая, как своих собственных ушей, не взойти наяву на Великую Китайскую стену, не привезти в качестве сувенира терракотовую копию древнего китайского воина на коне и не написать книгу о своём путешествии.