Журнал "Юный натуралист" №2, 1935

Что будет в 1935 году, загадывать не буду.

С пионерским приветом Витя Шмелев

МОИ ЗАПИСИ

Витя Шмелев

О сове

Жила у меня летом сова. Достал я ее детенышем, но детенышем-вылетком. Сначала она дичилась, щелкала клювом, угрожала лапами и крыльями. Но затем привыкла.

Очень смешная была. Сидела на окне, полузакрывши свои кошачьи глаза, нахохлившись — и жизни не видно. А ну-ка, принеси кузнечика — сразу оживет.

Слух был замечательный! Я делал такой опыт: помещал сову на окно и, проследив в противоположное окно, метров за восемь, за стеной, когда она успокоится и уснет, чуть слышно стукал — моментально повертывала голову. Рассматривал у нее слуховой аппарат — очень хорошо устроен. Стоит только маленько отвести назад заднюю часть надбровной красивой дужки, и весь аппарат представится вам — об’емистый и очень даже по сравнению со всем об’емом тела.

Она кушала кузнечиков, мясо, кашу, хлеб. Хорошо различала вкусное. Вот, например, сначала я давал черный хлеб — клевала хорошо, но, попробовав белый, не стала клевать черный и, наконец, после творога ничего не хотела знать, кроме творога и кузнечиков. В то время мяса не было, творога тоже, а кузнечиков трудно было поймать, но сова упорствовала: подавай творог или кузнечиков. Решил пустить ее на волю. Вечером пустил ее и вижу: прыгает, что-то клюет. Я подбежал к ней, но ничего не обнаружил. Так и ушла наша сова.

Зарисовка юнната Вити Шмелева.

О вороне

Это была обыкновенная серая ворона. Снаружи ничего особенного не было, но внутри ее горел огонь жажды жизни, но жизни не в лесу, а в жилище, у человека. Она была приручена. Достал я ее птенцом-слетком, т. е. вылетевшим из гнезда.

Сначала кормил я ее насильно. Брал за клюв, открывал его и совал туда пищу. Она ела. Потом начала принимать пищу из рук, прилетала, садилась около и открывала свой клюв, кга-кга! — корми ее. Берешь пищу и кладешь ей в рот. Таким образом она принимала пищу всю свою жизнь, в детстве, в юношестве — до конца. А жизнь ее была недолговечна — 4–5 месяцев.

Интересная она была на протяжении своей жизни. Много было поступков, до слез смешных. Вот один из них.

Пололи траву в огороде. Ворона вертелась около и глядела, что мы делаем, затем ухватилась своим клювом за траву, вытащила, бросила; но пользы было мало от этой помощи: она рвала все без исключения, все что попадется под нос. Погибла она трагической смертью — от руки убийцы-охотника. Понадобилась ему для рачьей ловли.

О разных птицах

Птиц, побывавших у меня, было много; синицы, воробьи, снегири, чечетки, щеглы, голуби, вороны, дятлы, ястреба, сычи, совы, галки, пеночки, ласточки, овсянки. Они жили подолгу. А побывавших по дню в руках и счета нет.

Синиц было у меня много — очень интересные, вертлявые, смелые. Одна из них жила целую зиму, привыкла и стала даже обедать с нами. Когда мы садимся обедать, и она тут как тут. Клюет из-под рук мясо, картофель, а то и в тарелку заглянет. Тараканам и клопам горе — весь день клюет их. Выпустил я ее к концу зимы, и она, повертевшись дня два, умерла, тут же около школы, на дровах. Сильно ругал я себя, что выпустил — надо бы выпустить весной когда растает весь снег. Хочу завести одну синичку от клопов.

Про синицу скажу: смелая, полезная в доме; неразборчивая в пище (но, конечно, надо давать больше мясной пищи) и красивая в оперении.

Воробьи жили подолгу, но интересного в их жизни не встречал ничего. Очень большие трусы, воры, не поддаются приручению, в комнате за ними много уборки, и неинтересны.

Снегири — красивая, вежливая и рассудительная птица. Они жили долго. Интересны в жизни, миролюбивы, легко приручаются. Я приручил снегиря так, что он садился на руки и позволял брать себя и гладить. Но вот что интересно: чечетка, жившая с нами, чистила после еды снегирю-самцу клюв, а если зазевается, то такого тумака в спину от снегиря получит! Самка тоже приручается.

Чечетка — птица невзрачная, и я про нее ничего не скажу, так как мало интересного в ней замечал. Туго приручается.

Щегол — красивая птица и приручается хорошо.

Голубь — очень хорошо приручается и служит в неволе для разных полезных целей. Выводятся домашние голуби.

Ворона — нетребовательна в пище, очень хорошо приручается.

Дятел — к пище требовательный; у меня все же клевал кашу, творог. Коллективная птица: у меня жили два дятла с галкой. Если галка заденет кого-либо из дятлов, то ей, бедной, достается обязательно: оба — один на спине, другой на голове. Дятел легко приручается; у меня он улетел в лес и надолго и опять прилетал; красив в комнате.

Ястреб — трудно приручается, очень требователен в пище, вреден в неволе (таскает цыплят).

Сыч и сова — нетребовательны в пище, приручаются, но не очень легко.

Галка, — нетребовательна в пище, но трудно приручается.

Пеночка — хорошенькая птичка, легко приручается.

Ласточка — трудно и почти совсем не приручается, особенно взрослая, но птенцов я приручал.

Овсянка — слабая птичка, очень трудно приучается, нетребовательна в пище.

Об утках