Журнал «Компьютерра» N 6 от 13 февраля 2007 года

«Вы жалуетесь на агрессию сторонних врагов; но если враг перестанет беспокоить, воцарится ли мир между римлянами? Если бы отпала внешняя опасность нападения со стороны вооруженных варваров, не встали бы перед нами тогда во весь рост жестокие раздоры, клевета и распри между власть предержащими и подданными их? Вы жалуетесь на неурожаи и голод, но самый большой голод порождает не засуха, а жадность, и самые большие несчастья проистекают из алчности, а та вздувает цены на рынке. Вы жалуетесь на то, что облака уносят дожди, но не хотите замечать, что амбары скрывают зерно. Вы жалуетесь на упадок производства и не хотите знать, что производители фактически не получают того, что произвели. Вы жалуетесь на чуму и мор, а ведь, в сущности, эти бедствия поддерживаются преступлениями людей: бессердечной грубостью и безжалостностью к больным, алчностью и грабежами».

А вот из книги классика советской литературы, написанная под сильным влиянием «Заката Европы»:

- А те вон, что делают?

- Они крутят цифровые колеса. Они угадывают цифры. Сегодня каждый может загадать число, - тот, кто отгадает, навсегда освобождается от работы. Высший совет дарит ему прекрасный дом, поле, десять хашей и крылатую лодку. Это огромное счастье - угадать.

Алексей Толстой, «Аэлита», 1922-23.

Сравните умирающую цивилизацию Марса с сегодняшней рекламой: «не надо быть умным, смелым, работящим - надо лишь сделать то-то и получить подарок…»

Вот так. Наш враг - в нас самих. Это, по Тойнби, описано «в греческой литературе как трагедия из трех актов: чпспт (пресыщение), нвсйт (необузданность) и бфз (безумие). Наступает психологическая катастрофа, когда субъект, опьяненный успехом, утрачивает душевное и умственное равновесие и сам становится причиной несчастий, пытаясь добиться невозможного. Это самая распространенная тема афинской драмы V в. до н.э.»

Вполне укладывается в парадигму теории управления, принимая за управляемый объект отдельную личность. Пресыщение - регулятор выходит из линейной зоны и попадает в зону насыщения. Необузданность - система идет в разнос. Безумие - неадекватность регулятора системе и воздействиям. А Тойнби построил еще и гипотезу возникновения проблем у общества в целом. Согласно его взглядам, цивилизация возникает как ответ на некий вызов. Эдакое регулирование по отклонению. Сильное отклонение требует перестройки структуры регулятора.

Вот кончается Ледниковый период, становится засушливой Афразийская степь. Вызов.

И Ответ. На месте общин охотников возникают земледельческие цивилизации речных долин. Нил… Междуречье…

Тойнби описал и механизм такой перестройки, порождающей цивилизацию. Он назвал его мимезисом - термин из «Поэтики» Аристотеля.

Идеи возникают в головах меньшинства. Немногих из…

«Но и те немногие, что находят этот путь, те творческие личности, что дают цивилизациям движение и направляют его, не могут устремиться вперед без оглядки, даже уверенные в правильности пути. Будучи „социальными животными“, они не могут бросить собратьев своих и направляют все свои усилия на то, чтобы мобилизовать остальных членов общества на совместное движение. Однако нетворческая часть общества всегда и везде численно превосходит творческое меньшинство и в косной массе своей является тормозом, ибо не в состоянии преобразиться полностью и одновременно».

Дальше - или прямое насилие. Или промывка мозгов - «думай как я». Подражай. Это и названо мимезисом. Подражанием. И отмечена его механичность.

Иногда, пока адекватный Ответ дается на старый Вызов, мимезис плодотворен.

Но приходят новые вызовы, а на них даются старые ответы. Общество в лучшем случае стагнирует, в худшем - гибнет. Но не из-за внешних воздействий. Из-за своей окостенелости. В мышлении. В обработке информации.

Разве могла цивилизация майя продолжать жить при нравах элиты, отображенных в «Апокалипсисе» Мэла Гибсона? И не надо искать следы неведомых эпидемий и природных катаклизмов. Кровожадности - достаточно.

Оседлание Пегаса

Но как же быть? Цивилизация же порождается идеей. Но она же порождает косность, фиксированную структуру регулятора.

А отказываясь от идеи, мы отказываемся от «силового поля», порождающего цивилизацию. От самодетерминации. Антропологи прошлого века заметили, что как только культура осознается как одна из возможных, она перестает работать.

Где же выход?

Вот еще один мыслитель ХХ века, Тейяр де Шарден (Teilhard de Chardin, 1881-1955). Редчайший пример объединения теологического и научного мышления. Он тоже размышлял о светопреставлении: «Так естественно входит и стремится обрести конкретный облик в нашем представлении о будущем фантастическое и неизбежное событие, которое приближается с каждым днем, - конец всякой жизни на нашем земном шаре, смерть планеты - заключительная фаза феномена человека» [Пьер Тейяр де Шарден, «Феномен человека», 1955, Пер. Н. Садовского, 1965].