Журнал наблюдений за двадцать лет

Необязательно быть Нострадамусом, чтобы предсказать весёлую ночь в психбольнице, где содержатся невменяемые преступники, когда их под завязку затарили алкоголем и закуской. Вышеописанная ночь была именно такой. Что там тогда было-мало кто знает, даже в те времена это было неясно. Но одно можно сказать точно: отличился там один очень колоритный больной по имени Саня Кучин или просто – Куча.

Когда-то Куча был авторитетом в уголовной среде, но с какого-то времени, он начал сотрудничать с правоохранительными органами. В одной, слишком известной, тюрьме Куча был арестантом и его поставили смотрящим за одной из камер. В интересах администрации камера была превращена в «пресс-хату», где Куча сколотил бригаду из физически крепких уголовников и начал промышлять выбиванием показаний из подследственных, которых ему подселяли. А однажды случилось так, что он «прессанул» кого-то, кого «прессовать» совсем не стоило. И на очередном собрании уголовных авторитетов было решено: приговорить Кучу к мучительной смерти. В планы нашего «коллаборанта» такое развитие событий не входило и поэтому он решил дальнейшую свою судьбу связать с психиатрическими клиниками. В следующий раз, выйдя ненадолго на свободу он умудрился встать на учёт у местного психиатра и, попав вновь за решётку, быстро отправиться не в пенитенциарную систему, а в нашу больницу. Где в 1992-м году он отличился тем, что из стальной высокоуглеродистой арматуры сварил решётку для прогулочного дворика. Сварил неплохо, до сих пор стоит. Как раз в этом году вместе с открытием, в качестве бонуса, «спец» получил ещё и нового заведующего – Д.И.Полушкина. Полушкин испытывал какой-то трепет по отношению к Кучину и сразу же начал мечтать: «Как бы от него избавиться»? По всей видимости, повод нашёлся и нашего героя отправили на более строгий режим в соседний регион, где он и пробыл шесть лет.

Его привезли вскоре после того, как я устроился работать. Первое время Куча присматривался к обстановке. Это был здоровенный мужик лет пятидесяти, круглый, пузатый, лысеющий и очень неопрятный. У него отсутствовала левая рука, практически – по плечевой сустав. По преданию, её отстрелил из ружья брат Кучина во время пьяной ссоры, в то недолгое время, когда Куча был на свободе. Правда, это неточно. Из-за того левый рукав его одежды постоянно завязывался в узел. Чтобы не пропадать даром, ненужный рукав часто использовался в качестве носового платка. Опорожнивши нос, хозяин всякий раз завязывал его снова. Общую картину дополняли дикорастущие усы, которые скрывали «заячью губу» и отсутствующие передние зубы.

Заселился Кучин в палату №3 и, естественно, стал в ней «паханом». Он сам подобрал себе соседей по койкам и занялся привычным делом. Будучи заядлым курильщиком, он выкуривал какое-то невероятное количество сигарет. Его палата была настоящей «газовой камерой». Через какое-то время этот пациент начал проявлять активность.

Для начала – Куча без конца ходил на беседы к Полушкину, Гольдман, хозяйке-Волковой. А затем-все вместе посещали местного завхоза, который тоже был феерической личностью (но о нём как-нибудь потом). Было очевидно: намечается нечто грандиозное.

Попал к нам в то время один цыганёнок во имени Ваня Гусев. Он был очень шустрым и болтливым. Однажды ему выпал счастливый билет: за несколько месяцев выплатили пенсию по инвалидности, которую всё это время задерживали по разным причинам. И этот Ваня, на радостях, всем и каждому сообщал о перечислении на его счёт 5000 рублей. Это в то время, когда медсестра у нас в месяц зарабатывала 400. На его беду, как раз в тот момент, Кучин и проявлял активность.

А затеял он, ни много – ни мало, большой ремонт, преимущественно за счёт больных. Этим и объяснялись его непонятные деловые отношения с нашим начальством. Одно за другим на стол процедурного кабинета ложились заявления больных о «добровольном перечислении пенсионных средств на нужды больницы». Было там и заявление Вани Гусева, ровно на пять тысяч. Долгое время Ваня ходил понурый, но зато крепко усвоивший простую истину: никому не болтай о своём сокровище.

Деньги быстро обналичили и закупили все необходимые материалы. Начался ремонт, естественно – силами самих больных под руководством Кучина. Теперь, кроме текущих дел, медперсонал должен был ещё присматривать за бригадами рабочих больных, старательно и несмотря на лечение, осуществляющих штукатурно-малярные работы. Да ещё и за свой счёт! Красил стену в коридоре и наш Ваня-Цыган. Взяв в руку недавно купленную красивую зубную щётку, второй же рукой утирая слёзы.

По вечерам из палаты доносились глухие удары и голос новоявленного «пахана»: «Ты фё, не понял ефё, ковёл вадрофеный? На полуфи»! Трудно представить, что было с этим человеком, когда он употреблял алкоголь. После событий, описанных в конце прошлой главы, на следующий день, потребовалось переселять всех больных третьей палаты, кроме Кучина.