Журнал «Посев» № 3 (1590) - март 2010

Чан Кайши рисует впечатляющую картину развития советского и китайского военно-промышленного комплекса в Азии в рамках подготовки к третьей мировой войне. В этом контексте можно рассматривать начавшийся вскоре в СССР и Китае бросок к коммунизму в рамках хрущевской семилетки и маоистского «Большого скачка». В полном соответствии с марксистской теорией, говорящей о невозможности построения коммунизма в одной отдельно взятой стране, руководители СССР и Китая в конце 50-х годов XX века рассчитывали в самом скором времени достичь мирового господства. Провал этих экономических авантюр во многом способствовал обострению советско-китайских противоречий. И надо отдать должное Чан Кайши, который предвидел крах этих двух гигантских попыток коммунистических держав в рекордный срок нарастить свой военно-экономический потенциал и «догнать и перегнать Америку». Он подчеркнул, что осуществление столь амбициозных планов потребует сверх-эксплуатации как советского и китайского народов, так и стран-сателлитов, установления коммунистического контроля над бывшими колониями, а также интенсивного торгового обмена со свободным миром, поскольку только оттуда коммунисты могли получить необходимые технологии и стратегические материалы. Поскольку одновременное совпадение всех этих четырех условий было крайне маловероятно, то провал планов построения коммунизма и в СССР, и в Китае был практически неизбежен. Население не выдержало усиленной эксплуатации, и ускоренные коммунистические эксперименты пришлось свернуть из-за опасений социального взрыва. Кроме того, западное эмбарго против СССР и Китая, которое как раз и призывал ужесточить Чан Кайши, не позволило коммунистам получать передовые технологии и оборудование и обрекло их на экономическую отсталость.

Неудачи национального правительства Чан Кайши объясняет тем, что «наша национальная революция не была завершена, и наше государственное строительство было лишено твердого фундамента; вследствие этого мы были слишком слабы, чтобы отстоять свою землю и свою независимость от агрессии грабительских держав». Он также винит себя в том, что был недостаточно предусмотрителен и не умел убеждать других в опасности коммунизма. А надежду на грядущую победу Чан Кайши связывал с тем, что китайский народ «сохранит свою национальную гордость и традиционное чувство справедливости» и будет «беречь и чтить свою величественную национальную культуру и славную многовековую историю». Он призывал «помнить о прошлых страданиях, даже когда они нас больше не терзают», увеличивать силы нации и устранять причины национального унижения. Проиграв в материковом Китае, он победил на Тайване, где ему в конце концов удалось создать процветающую рыночную экономику и демократический режим.

Марина Тёмкина.

«Они сражались за родину»

Laurie S. Stoff, They Fought for the Motherland: Russian Woman Soldiers in World War I and the revolution. University Press of Kansas: Laurence, Kansas, USA, 2006.

Название книги, это калька с фильма семидесятых годов о женщинах в советской армии во время войны 1939–1945 гг. «Они сражались за родину». Это название может дезориентировать тех, кто помнит фильм. Оно ассоциируется с поздним соцреализмом, с его ветшавшим идеологическим каноном, и одновременно с расширением его границ, дозволенных тогдашним официозом. Похоже, что историк-славист Лори С. Стофф заимствовала это название сознательно, ибо тот фильм признал участие и роль женщин не только в тылу, но и в военных действиях. Переместив «Они сражались за родину» в другую эпоху и предыдущую войну, её книга исследует малоизвестный и по сей день находящийся в забвении факт российской истории, а именно, участие женщин в русской армии во время Первой мировой войны и сразу после падения Временного правительства.

Интересно, что фильм «Они сражались за родину» тоже пытался высветить непроявленную часть военной истории. Динамика была такая: первоначальный героический «мужской» эпос сталинского периода сменился более лиричным языком персонажей оттепели. После чего, для дальнейшей гуманизации «социализма с человеческим лицом», понадобились женщины и меньшинства. Книги Юрия Казакевича или фильмы «Летят журавли» и «До свидания, мальчики» переориентировали восприятие читателей и зрителей на более эмоционально-сложный подход. Война – это не о патриотизме и не о том, какое из двух зол выбирать. Война – это о страхе, о боли, о потерях и лишениях, и об остающихся на долгое время, часто навсегда, травмах. Надо сказать, что личностная и коллективная дегуманизация военного времени очеловечивалась в песнях и стихах, адресатом и центром внимания которых чаше всего была женщина.