Журнал «Вокруг Света» №09 за 1982 год

Леса занимают треть площади Чехословакии, в основном они хвойные. На местах порубок чаще высаживают ель — она растет быстрее других пород. Но не только в скороспелости заинтересованы ученые лесопитомника в Каменице-на-Липе. Здесь изучают именно резонансные ели, выращивают материал для музыкальных инструментов. В сущности, из каждого ровного и плотного ствола можно сделать деки для скрипок, виолончелей или резонансные щиты для роялей. Но не случайно скрипичные мастера тщательно отбирают для своих будущих творений деревья, способные отзываться на легчайшее прикосновение. Исстари считали, что единственное место в Чехословакии, где растут подходящие ели,— склоны Шумавы. Но оказалось, что «музыкальный» лес можно растить и на Чешско-Моравской возвышенности, только для этого о деревьях надо особо позаботиться.

В каменицком питомнике — полмиллиона саженцев на одном только опытном участке. Все елочки взяты из местных лесов, потому что для нормального роста лучше родной почвы не бывает. А когда они подрастут и окрепнут, их переселяют на постоянное место жительства, на высоту семисот метров над уровнем моря. Но растут елочки, как и все дети, неодинаково. Раз в десять лет посадки прореживают, чтобы оставшиеся деревца тянулись к солнцу ровно, не искривляясь. Через сорок лет, если дерево здорово, если ствол его прям, и округляется равномерно, с него начинают срезать ветви, чтобы слои древесины нарастали без сучковых гнезд.

Раньше срезали сучья вручную, а сейчас придумали автоматическую пилу с дистанционным управлением, которая сама взбирается по стволу. Леснику остается только укрепить ее на дереве и потом подобрать упавшие еловые лапы. Места срезов затянутся со временем, и тогда по всей длине ствола до самой кроны будет созревать плотная, ничем не поврежденная древесина. Когда минует период бурного прироста, ель будет «полнеть» — медленно и совсем незаметно — на десятые доли миллиметра в год. И чем ближе расположатся друг к другу годичные кольца, тем древесина будет ценнее, однороднее.

Ель должна прожить сто сорок — сто пятьдесят лет, только тогда из нее можно будет сделать инструменты, за которые не придется краснеть мастеру. Непривычный для современной жизни темп! Но пока никому не удавалось заставить природу работать быстрее. Поэтому никакой человеческой жизни не хватит на то, чтобы вырастить маленькую елочку до совсем взрослого — резонансного — возраста. И лесничий Иржи Соукуп знает, что не увидит он большими те саженцы, которые перенес недавно в лес вместе с пионерами из соседней каменицкой школы. Но он уверен, что у его леса всегда будут верные и любознательные друзья — такие, как эти ребятишки. Многие из них, окончив школу, работают в лесничестве. Другие еще учатся, но и из них кто-то да станет лесничим. И тоже будет учить ребятишек из соседней школы. Поколение за поколением— и выросла ель, посаженная твоим прапрадедом. И каждый из ребят надеется, что именно она окажется резонансной.

Даже на первый взгляд этот лес отличается от обычного хвойного. Почти все деревья — ровесники. Стройные исполинские ели — ветви остались только на самой верхушке — делают лес прозрачным. Вольно разносится запах свежей смолы, легкий шелест крон. Кажется, дунь ветер чуть сильнее, и деревья зазвучат, словно органные трубы, и лес наполнится торжественной мелодией. Музыкой будущего.

Л. Журова

Маски Неаполя

Опять не повезло. По небу тянутся рваные тучи, роняя противный мелкий дождик. В третий раз приезжаю в Неаполь, и в третий раз солнечный — по определению всех путеводителей и рекламных проспектов — город напускает на себя пасмурный вид. Ладно, промокну так промокну. Очень уж хочется перелицевать в памяти тягостное впечатление, оставшееся от Неаполя осени 1980 года.

Палатки на улицах

Тогда тоже лил дождь. Холодный воздух сквозил через приоткрытое окно, выстуживая машину.

Накануне в Медзоджорно — «Полуденной стране», как называют итальянцы юг страны,— произошло страшное землетрясение. Две области, Кампания и Базиликата, подверглись сильному разрушению. Пострадал и Неаполь — административный центр Кампании, самый населенный город юга страны. В выпусках последних известий телевидение показывало руины, плачущих детей и старух; люди, потерявшие родных и кров, рассказывали о своем горе.

Мы недолго мчались под проливным дождем к Неаполю по скоростному шоссе, носящему имя «автострады Солнца». Автомобильным пробкам в Неаполе мог бы позавидовать даже Рим. И мы застряли, стиснутые разноцветными металлическими коробками, оглушаемые отчаянно гудевшими соседями по затору. Еле-еле вырвавшись из автомобильного плена, петляя по узеньким проулкам, то круто уходящим вниз, то взмывающим к небу, выскочили на какую-то площадь.

— Как проехать в центр? — спрашиваем чуть не в один голос с коллегой Николаем Тетериным у регулировщика в белой каске, который задумчиво взирает на стада машин, В его глазах обреченность: все равно с потоками не справиться...