Журнал «Вокруг Света» №09 за 1993 год

Таким образом, миф о Солнцах — это изложение эволюции. Графическим же изображением ее принципов было Древо Жизни. Я стоял перед ним, перед стеной, поврежденной натеками, где выцветшие краски, извлеченные из-под развалин Теотиуакана, складывались в самую ценную, насыщенную глубочайшим смыслом и одновременно менее других оцененную фреску мира.

Но то был уже другой мир и — иной разговор.

Мачей Кучиньский, польский исследователь

Перевел с польского Е. Вайсброт

Малиган и Кардила. Е. Чекулаева

Глава 5

То, что произошло в следующее мгновенье, никак не входило в его планы. Ани, путаясь в длинном саронге, бросилась в сторону джунглей. Через несколько метров она упала. Бежавшая следом Кардила споткнулась и повалилась на нее. Они закричали одновременно, оглушая друг друга. Крик их внезапно оборвался: на тропе, ведущей к озеру, показалась Иса.

— Она следила за нами! — воскликнула Ани.— Надо быстрее спрятать его.

Они вернулись к Василию. Кардила взяла его за одну руку, Ани — за другую, и они потащили Василия к расщелине в скале.

— Тяжелый, как бабируса,— переводя дыхание, заметила Ани.

— Он, пожалуй, тяжелее старого буайи (крокодил),— уточнила Кардила.

... Василий лежал у входа в пещеру и пытался заснуть. Лунный свет, казалось, караулил его бессонницу. Все вокруг приобрело неясные очертания, и он торопил рассвет, чтобы избавиться от недобрых предчувствий. Неподалеку росло безлистное дерево. «Пентас»,— узнал он. На его ветвях покачивались какие-то черные комочки. Василий смахнул пот, заливавший глаза, и стал внимательно разглядывать их. Оказалось, это висели вниз головой калонги, спрятавшись под своими блестящими кожистыми крыльями. Но стоило только Василию вздохнуть громче обычного, и калонги, заслышав подозрительный шум, расправили с сухим треском свои крылья и, словно черные вестники несчастья, поднялись в воздух, испуская пронзительные крики.

К утру он ненадолго забылся. Ему виделась хрупкая девушка, которую он так испугал своим видом, и хотелось утешить ее, защитить. Слабый крик, похожий на вздох, разбудил его. В нескольких метрах от него стояла та самая девушка, а двое мужчин связывали ей руки. Василий не успел подняться, как кто-то сзади накинул на шею крепкую лиану. Его связали и за ноги выволокли из пещеры.

Кардилу вели первой, следом тащили Василия, его затылок больно колотился о землю, и сознание металось, как загнанный зверь. Небольшой острый камень с силой вонзился в шею, и боль уже не властвовала над разумом — сознание его погасло.

Воины острыми пиками торопили Кардилу, и она не могла посмотреть назад. «Что с Ани? — беспокоило ее больше всего.— Наверняка Иса выследила нас и успела вызвать воинов пак-пак. Теперь меня вновь ждет встреча с Сирегаром».

Они приближались к жилищу Амо с Исой, откуда доносился непонятный шум. Вход в него был закрыт циновкой. Кардила замедлила шаг, но грубый окрик воина пак-пак заставил пойти быстрее. Поравнявшись с хижиной, она была остановлена криком Ани: «Кардила! Я здесь! Они не выпускают меня. Эта дрянь, Иса...»

Голос оборвался, и послышались проклятия Исы.

«Благословенные боги! Ани жива!» — обрадовалась Кардила, и это придало ей силы идти дальше. На подступах к селению пак-пак она быстро оглянулась. Вид огромного человека заставил ее содрогнуться — на этот раз не от страха, а от жалости. Его лицо плотно облепили огромные черные мухи, и оно походило на безобразную шевелящуюся маску. Воины с остервенением волокли пленника, устав от тяжелой ноши. Как только показались первые жители селения, они приказали им тащить его к сопо, а сами поспешили к радже Сирегару.

Раджа с утра сгорал от нетерпения увидеть все еще желанную девчонку, а заодно и поглядеть на диковинную добычу. Много лет назад Сирегар купил у соседнего племени голову странного человека — волосы у него были такие же огненные, как у детенышей орангутанга, а кожа белая, как цветок чемпак (разновидность магнолии). Скальп с мертвой головы хранился в сопо, и раджа очень гордился им. Единственное, о чем он все время сожалел, — не увидел всего человека-чудовище. Сегодня боги решили одарить Сирегара, и, наконец, он сможет долго, очень долго разглядывать оранга путих и только потом прикажет снять с него скальп.

Все селение сбежалось на площадь перед сопо.

Сирегар пришел раньше, не выждав положенное время. Взгляд его только коснулся Кардилы, и горячая волна радостного возбуждения стремительно погнала кровь. Сдерживая любопытство, он степенно подходил к огромному человеку, и за несколько шагов до него что-то быстро скомандовал воинам. Через минуту-другую четверо из них тащили тяжелый чан, до краев наполненный водой. Одной тяжелой волной они окатили Василия, и он очнулся, почувствовав во рту вкус ржавчины и прогорклого свиного жира. С трудом расцепив веки, опухшие от ударов и назойливых мух, он увидел склонившееся над ним одутловатое надменное лицо. Любопытство Сирегара сменилось откровенным смятением, когда пленник открыл глаза.