Журнал «Вокруг Света» №12 за 1973 год

В Сухумском аэропорту мы сидим уже не первый день. Со стороны гор потягивает резким ветерком, со стороны моря — тепленькой влагой. Диспетчер точных сведений ни о чем не дает. Неужели так и не доберемся до Верхней Сванетии? Попасть туда нам — мне, этнографу, и моему мужу, художнику, — очень хотелось, казалось даже обязательным, особенно после книги А. Кузнецова «Внизу — Сванетия»...

— Посидим еще часа два, вдруг да прорвется туда самолетик, а?

— Вылет самолета на Местию отменяется, — пронзительным женским голосом ответило радио, лишая нас последней надежды.

И тут в шашлычную вошли два свана. Как мы определили, что это были сваны, объяснить невозможно. Просто сердцем почувствовали — сваны! Святослав подошел к ним:

— Вы не из Местии?

— Да.

— Как туда можно сегодня добраться?

— Никак.

— А как же вы?

— Ты один?

— Нет. Нас двое.

— Подожди тут.

И вышли. Через полчаса один из них возник возле нас:

— Пошли!

Нам понравился лаконизм приглашения — в нем была определенность. Последовав за сваном, мы вскоре очутились около вертолета.

Сван вел вертолет к горам. Потом мы летели над распадками гор и внутри этих распадков, над лесами, над осыпями и обрывами, все вверх и вверх. Было непонятно, по каким приметам летчик находит нужные повороты в хаосе разбегающихся и смыкающихся хребтов.

Отселе, действительно, было видно потоков рожденье. Сверкая белыми струями, они текли вниз, как молоко из разбитой бутылки. И напряженно-вертикальные стояли по склонам гор острые ели. Дрожа, наш вертолет стал забирать еще выше. Облака начали омывать его зелененькое тело и стеклянные глаза. Над облаками было много солнца, и впереди виднелся перевал, словно ножом вырезанный в хребте гор. А за ним, совсем близко под собой, мы увидели наконец долину, и дома, и башни, башни, башни. И реку, сияющую под солнцем, пляшущую по белым валунам, зеленоватую как лед и покрытую пеной...

Не верилось, что мы у цели. И лишь когда Святослав открыл планшет и под его фломастером на листах бумаги стали появляться дома из плитняка, башни из плитняка, улички, мощенные плитняком, я окончательно поняла, что наконец-то мы на земле Местин. В древнем центре Горной Сванетии.

Как же строили эти башни? И какой они высоты? Дома рядом с ними казались придавленными и вообще как бы не имеющими объема.

— Скажите, пожалуйста, а где вход в башню? — спросила я у старика, сидевшего на низкой ограде из плитняка. Он улыбнулся и ткнул пальцем куда-то вверх. Там, в стене башни, на высоте примерно трехэтажного дома, виднелся дверной проем.

— А как же вы туда попадаете?

Он повел пальцем вниз и в сторону. Проследив глазами за его пальцем, я увидела прислоненную к дому лестницу.

—Да ведь она короткая.

— Ну что? Влезай на крышу дома, тащи лестницу, ставь к башне, полезай в дверь. Хочешь? — закончил он неожиданным приглашением.

Живо вскочив, он с такой сноровкой приставил лестницу к дому и так быстро вознесся на крышу, что мы и ахнуть не успели.

— Давай полезай, чего стоишь?!

Пока я колебалась, Святослав последовал за ним, и они оба словно провалились в башню. За ними устремилась и я.

Окон у башен нет, есть бойницы на самом верху, под зубцами по контуру крыши. Сейчас бойницы зацементированы, а раньше отсюда стреляли в недругов. Внутри башня делится на этажи; в ней жили мужчины в дни боев и раздоров, а женщины приносили им сюда пищу. На верхнем этаже был всегда наготове запас булыжников — оружия недальнего, но меткого боя. Поджечь каменную башню нельзя, проникнуть в нее врагу невозможно. Это было великолепное оборонное сооружение.

Некоторые башни, разваливающиеся от старости, люди стали было разбирать для новых построек. Но это было своевременно замечено, и сейчас сохранившиеся башни находятся под охраной государства. Радостно узнавать об этом. И не только потому, что прекрасные строения придают облику селений сванов грозную красоту, но и потому, что это ведь память о прошлом, о суровой истории и жизни горцев. И не надо эту память разбирать по камешку...

Дома, прилепившиеся к основаниям башен, темны снаружи и внутри. Факелы да огонь очагов освещали их. Дворы небольшие, затененные каменными строениями и оградами. Узкие коленчатые Мулицы круто карабкаются в гору, и невольно удивляешься, как сваны умудрялись ставить свои дома и башни так прочно и отвесно, что их не смогли перекосить века. Фундаменты башен уходят глубоко в землю и сложены из массивных камней, стены же делались чем выше, тем тоньше. Известковый раствор, которым в древности скрепляли камни, с годами становился тверже самих камней, и все строения напоминают теперь рукотворные скалы.

Традиционный сванский дом был родовым домом. В нем жило по двадцать-тридцать человек. Один из таких домов приобретен сейчас Местийским музеем и считается его филиалом. Шаг через порог такого дома переносит вас в прошедшие века.

— Проходите, заходите, — любезно пригласил нас смотритель этого дома-филиала. — Сюда, за мной, дай руку. Голову ниже!