Журнал «Вокруг Света» №02 за 1970 год

Взрослая мангуста дерется иногда по пять-шесть раз в день, если каждый раз отнимать у нее жертву: сытый зверек не станет нападать. А если змее удается укусить зверька? Рам Дасс поднимает глаза к небу: мангуста умирает. Вопреки распространенному мнению организм этого маленького легко приручаемого зверька не вырабатывает противоядия. Дерется ли мангуста с коброй? Рам Дасс цокает языком: если нет другого выхода. Кобра — очень серьезный противник, быстротой она вполне может соперничать со своим мохнатым врагом. За время, меньшее чем полсекунды, кобра успевает бросить тело в атаку, укусить, выпустить в рану солидную дозу яда и ретироваться. Как правило, мангусты не нападают на кобр, разве что сильный голод толкает их на этот безрассудный шаг. Или настойчивость туриста: за десять долларов, щедро предложенных американцем, факир готов пожертвовать коброй или мангустой, а то и обеими, ибо мангуста часто успевает прокусить кобре шею прежде, чем почувствует смертельное действие яда.

Мне удалось сделать довольно четкие фотографии боя мангусты с гадюкой при выдержке 1/600 секунды. Это максимум, который позволяла моя репортерская камера. Так вот, при бое мангусты с коброй все снимки у меня вышли расплывчатыми...

Однако вернемся к нашей кобре, сидящей взаперти в своей корзине в саду храма Сарнат. Мой учитель, придя немного в себя, заключил:

— Кобра, она очень быстрая, глазами за ней не уследишь. Надо еще иметь чувство. Да и поостеречься не мешает.

Он поднял свой дхоти, и я увидел, что ноги его обуты в толстые кожаные башмаки армейского образца, а лодыжки замотаны в толстые лоскутья одеяла, перевязанные веревочками. Потом он закатал правый рукав — от запястья вверх рука была обернута длинным куском кожи. Я вспомнил, что во время выступлений он часто прятал левую руку за спину, а единственно уязвимая ладонь правой руки была закрыта, как эфесом шпаги, широким раструбом «заклинательной флейты».

— Ты всегда так одеваешься? — спросил я.

— Нет. Только для первого урока. Гляди!

Он поднял крышку корзины. Кобра, должно быть, за это время тоже собралась с силами: ее мерзкая приплюснутая голова взвилась, будто подброшенная пружиной, и метнулась вперед. Получив мощный «музыкальный удар», она рухнула на тряпки.

— Вот что я скажу тебе, сахиб. Кобры так и не выучиваются, они просто боятся флейты. Поэтому, откидывая крышку, убедись, что змея успела рассмотреть твою флейту!

— А сколько надо учить змею, прежде чем она сможет выступать на публике?

— Долго... Есть кобры, которые быстро понимают, другие медленнее. Есть такие, что не хотят ничего есть в неволе. Их-то мы и пускаем драться с мангустами для американцев.

— Ну, а об этой ты что думаешь?

— Это хорошая кобра. Я ее помотаю как следует, а потом ты с ней сам будешь работать.

Час спустя я начал работать с моей первой коброй. Нельзя сказать, чтобы я был вундеркиндом. Да и кобра настолько ошалела от «науки», преподанной ей моим и ее воспитателем, что едва шевелилась...

Назавтра Рам Дасс сказал, что будет учить меня заставлять кобру танцевать под музыку. Он выдал мне дрессированную, «верную» змею.

— Как же я буду играть, если не умею? — спросил я.

— Делай вид. Ты ж не платил мне за обучение музыке, а только за уроки дрессировки... Вообще кобре все равно, хорошо ли ты играешь, сахиб. Тебе нужно просто двигаться вместе с флейтой в такт движениям кобры. Это ты следи за ней, а не она за тобой. Когда змея поднимет голову, ты поднимаешь флейту. Если она начнет покачиваться из стороны в сторону, следуй за ней. Только не отставай, иначе все заметят. Вот смотри...

Вновь открывается плетеная крышка. Кобра выскакивает и... замирает неподвижно. Рам Дасс тоже застыл с дудкой у рта, играя пока увертюру. Затем змея начала качаться, и голова музыканта с крохотным запозданием последовала за ее движениями.

Уже несколько веков в цирках Европы и Америки выезженные лошади танцуют под оркестр вальс. И мало кто из зрителей догадывается, что это оркестр приспосабливается к механическим движениям лошади, которая, увы, не отличается музыкальным слухом.

— Давай, теперь твоя очередь, — сказал Рам Дасс.

Он вытащил из своего бездонного мешка новенькую дудку и церемонно протянул ее мне. Я знал, что этот дар означает, что меня приняли в достославную гильдию заклинателей змей, и сердце мое наполнилось гордостью.

Волнуясь, я приподнял крышку, закрывая ею свою левую руку как щитом, а правой прижал к губам флейту. Напружинив щеки, я извлек из дудки жалкий писк, под который не стала бы плясать ни одна уважающая себя змея. Я поблагодарил провидение за то, что она создала их глухими.

Кобра скользнула на траву. Я ожидал, что она приподнимется и начнет качаться, однако все случилось не так. С поразительной быстротой она скользнула в мою сторону, через мгновение проникла в брючину и обвилась вокруг лодыжки. К счастью, я сидел скрестив ноги, поэтому она не смогла подняться выше.

Нельзя сказать, чтобы я был подготовлен к этому маневру. Да и учитель, судя по всему, обеспокоился не меньше моего.

— Сахиб! Сиди и не двигайся! — резко бросил он, шевеля усами.