Журнал «Вокруг Света» №03 за 1974 год

Но климат — это еще не все: водоем подтопил леса у берегов. Работы по лесу проводил Дьяконов. Здесь он вместе с Ретеюмом применил «метод эргодичности». (Они говорят: «Мы, пожалуй, этот метод впервые осознали».) На научном языке он формулируется так: «Если два географических события могут следовать друг за другом, то они в виде пространственных фаз должны иметь общую границу». В переводе на обыденный язык это означает примерно вот что: ничего в природе не происходит бесследно, все оставляет свой след в почве, зеленом покрове. Только нужно эти «записи» найти и расшифровать.

А было это совсем непросто. Вокруг водохранилища верховые болота. Вот и решай тут, что же, водоем или болото, подтопило округу? Непросто ответить, и как подтопление отразилось на деревьях. Одни породы — осины, березы, сосны — стоят на берегу с пожелтевшими кронами, другие — ивы, например, — процветают и в воде за сотни метров от берега.

Дьяконов и Ретеюм выбрали профили-створы, идущие от водоема в глубь суши. И начался скрупулезный подсчет — трав, деревьев, животных. Они видели, как вода оттесняет жизнь, прогоняет кислород от корней растений, обрекая деревья на гибель. Но почему же иные из них все же процветают? И здесь Дьяконов нашел ответ: исключения только подтверждают правило; для тех растений, что страдали от недостатка воды, подтопление стало благом. Природа не любит отвечать «да» или «нет», между ее явлениями существуют сложные связи.

Когда Ретеюм и Дьяконов защитили дипломы, профессор Вендров предложил их работу напечатать. В Институт географии АН СССР начинающие стажеры-исследователи (тогда только ввели эту должность) пришли с неплохим научным багажом. Но это не были люди, довольные собой. То, что они сделали, тоже было «инвентаризацией»: изменить влияние Рыбинского моря на среду никто уже не мог.

Значит, просто фиксировать события, описывать то, что уже свершилось, не в силах ни предсказать события, ни тем более их изменить? К этому ли они стремились?

Чтобы природа не предъявила счет

В их статье о Рыбинском водоеме меня заинтересовали сноски. На первый взгляд авторы переходят границы темы: их интересует переброска вод Печоры и Оби, искусственные моря, которые только еще должны были появиться на карте. Зачем, для чего? Оказывается, Рыбинское водохранилище для них лишь модель, прообраз будущих северных водоемов. Вот зачем они сравнивают его, например, с Ладожским озером: им хочется по двум точкам нащупать кривую влияния водохранилищ на природу.

В. Г. Белинский писал: мы вопрошаем прошлое, чтобы оно объяснило настоящее и намекнуло о грядущем. Люди хотят знать, что принесет им будущее, приблизить желаемое.

Институт географии, где работали Дьяконов и Ретеюм, был весь устремлен в будущее. Грандиозные планы преобразования природы, о которых мечтали десятилетиями, вот-вот должны были начать воплощаться в жизнь. И страна спрашивала географов: а не вызовут ли новые водохранилища каких-либо необратимых последствий для лесов и полей, для рыбного хозяйства и главным образом для населения затопляемых районов?..

Ответить на этот вопрос поручили в том числе Дьяконову и Ретеюму. Им повезло: их только что сформированный отдел состоял из молодых людей. А его руководитель, профессор Геллер, требовал, чтобы они проявляли инициативу. Так, двое выпускников МГУ были посланы на «очень динамичный объект» — изучать возможные последствия создания Обского моря.

Поезд шел на север, в Салехард, а перед их глазами все еще была Москва, бесконечные совещания и споры в Гидропроекте и у себя в институте. Гидротехники предложили невиданный, грандиозный проект: перегородить плотиной могучую Обь недалеко от устья, построить ГЭС, вдвое, втрое превосходящую по мощности знаменитые волжские гиганты. В европейскую энергосистему СССР влилась бы мощная сибирская река электрического тока. Однако при этом на Западно-Сибирской низменности появилось бы тысячекилометровое, без всяких кавычек, море, во много раз больше искусственных водоемов на Волге и Днепре.

Проектировщики говорили: все равно Западная Сибирь — царство болот, а чем море хуже топи? К тому же ни крупных селений, ни городов, ни железных дорог перемещать из зоны затопления не придется — их там просто нет. Правда, придется вырубить огромные площади леса. Но ведь предлагается не обычный, а грандиозный проект. Игра стоит свеч.

Дьяконов и Ретеюм работали на Оби два года. Плавали по ней на моторке, летали над ней на самолете, обходили пешком ее берега — ставили приборы, изучали климат, леса, жизнь зверей и рыб. Нет, это только издали и на первый, поверхностный взгляд Западная Сибирь может показаться сплошным болотом, пустыней.