Журнал «Вокруг Света» №08 за 1995 год

Впрочем, мы настолько привыкли слышать от очевидцев о встречах с инопланетянами, снежным человеком и тому подобными чудесами, что почему бы, подумалось, не поверить в то, чему люди не удивлялись все предыдущие тысячи лет?

— Об этом пока не скажу. Напишу в своей книге, — ответил Федор. А о том, почему сорвалась экспедиция на яхте «Адмирал Невельской»,

рассказал вкратце так:

— До нас на подобное замахивались французы. Они тоже хотели обойти вокруг света, подняться на все известные вершины. Но их попытка окончилась неудачей, сказалась психологическая несовместимость членов экипажа. Подобное случилось и у нас. На борту оказались яхтсмены, полярники и альпинисты. Все это были хорошо мне знакомые по предыдущим походам люди. Выносливые, дружелюбные, умеющие переносить любой дискомфорт, но монотонность морского плавания вынесли не все. Отношения разладились. На Тайване мы увидели яхту «Формоза», как раз такую, на которой и нужно совершать длительные путешествия. Решили ее приобрести. Покупка яхты затянулась, и экипаж распался совсем. Возможно, люди устали от моря, работы, да, может, и от меня. Ты же знаешь, у меня характер — не подарок.

В конце концов я остался один, но, знаешь, даже порадовался! В одиночку легче путешествовать. На «Формозе» я пересек Индийский океан, прошел морями и проливом меж Европой и Африкой, через Атлантический океан вышел к Панамскому каналу, затем пересек Тихий и подошел к точке выхода с Тайваня...

Пора было возвращаться во Владивосток, и я, по журналистской традиции, поинтересовался планами Федора. Он был краток:

— Пока не знаю. Либо в одиночку пойду к Южному полюсу, либо отправлюсь на яхте в одиночное плавание. Хочу пройти, не заходя в порты, ревущими сороковыми не один раз, а обойти вокруг шарика трижды. Это пока еще никому не удавалось. А если это сорвется, то полечу вокруг света на параплане.

Не ищут себе легкой жизни профессиональные путешественники, размышлял я, покидая Врангель. И каждое новое путешествие должно по степени риска превосходить предыдущее, а в результате порой не то что на жизнь, как говорится, не заработаешь, но и хвост недоверия потянется за тобой. Однако хорошо, что на планете существуют такие люди.

Прощаясь, Федор протянул мне несколько листков: один из своих рассказов о плавании на «Формозе».

— Посмотрите, — предложил он, — может, напечатает ваш журнал. Об остальном я расскажу в книге, которую пока еще пишу.

Этот рассказ мы и предлагаем читателям.

Приморье, пос. Врангель.

В.Орлов, наш спец. корр. Фото В.Животченко, П.Конюхова и автора

Пираты с Марианских островов

В июле 1994 года я вынужден был завести «Формозу» на один из Марианских островов, хотя это не входило в мои планы. Но и продолжать плавание я не мог. Уже несколько дней меня бросало то в жар, то в холод, кружилась голова, мучила жажда, в глазах плыли фиолетовые круги. Тропическая жара доконала меня окончательно, и я уже не мог ни убирать, ни ставить паруса.

Может, я подхватил лихорадку. Может, простыл. В машинном отделении ремонтировал гидравлический насос и истекал потом от духоты. Но при налетах шквалов с дождем приходилось выбегать на палубу, убирать паруса — вот меня и прохватило. А может, отравился пресной водой, давно хранящейся в пластмассовых канистрах, — болезнь сопровождалась рвотой и расстройством желудка.

Полуживой, я с трудом поставил яхту в бухте Сайней. На «Формозу» прибыли таможенники, представители карантинной службы и иммиграционные власти. Они сразу заметили мое состояние. И после быстрых формальностей с документами отправили на берег на своем катере. А там пересадили в полицейскую машину.

Перед тем, как покинуть яхту, я закрыл ее двери на номерной замок.

Полицейский, сопровождавший меня, спросил, в какой госпиталь меня отвезти.

— Если у тебя достаточно денег, я отвезу тебя в больницу с хорошим сервисом, — сказал он.

Конечно, я изъявил желание попасть туда, где подешевле. Дал понять, что у меня не очень хорошо обстоит дело с наличными. А потому попал в палату для бедных и пролежал в ней двое суток. Мне вливали какую-то сыворотку, переливали кровь. Потом меня забрала домой медсестра госпиталя Лиань Чиньше.

Я так ослаб, что без дрожи в руке не мог держать ложку и есть жидкий суп, приготовленный этой заботливой женщиной. Она целыми часами сидела возле моей постели, прикладывала к холодному от пота лбу листья каких-то растений. От них исходил тонкий аромат и снимал боль, раскалывающую голову. Медсестра кормила меня вареной рыбой и фруктами, после чего поила китайским зеленым чаем. И рассказывала о своей судьбе.

Ей было около тридцати. В этом доме она жила с мужем Биллом, хирургом из Австралии, работавшим в той же больнице, что и она. Три года назад муж умер от болезни желудка, как я понял, от рака. Повествуя о жизни с Биллом, Лиань Чиньше не забывала подливать душистый чай и говорить, что при моей болезни надо много пить и не показываться на солнце.