Журнал «Вокруг Света» №09 за 1986 год

Я встретил Нара на окраине Сумубилы, у самой кромки джунглей. Он рыл глубокие ямы в глинистой, влажной земле. Рядом лежали толстые белые стволы сейб.

— Подумал, обоснуюсь отдельно,— сказал он, присаживаясь на бревна и закуривая.— Скоро еще один сын от меня уйдет — жениться надумал. Я останусь с тремя младшими, в школу их отдам, пусть учатся. Прокормлю. В кооператив вступлю. Вот только дом новый поставлю...— И он ласково погладил широкой ладонью чуть сыроватые, живые еще стволы...

Михаил Белят

Владимир Лигуша. Этого не может быть...

Звонок междугородки раздался в тот самый миг, когда Виктор Евгеньевич уже взялся за ручку двери. Виктор Евгеньевич взглянул на часы и поморщился — он не любил опаздывать на работу.

— Вас вызывает Чарушино,— сообщила телефонистка.

«Чарушино... Чарушино...— покопался в памяти Виктор Евгеньевич и вспомнил.— Наверное, звонит тот «изобретатель», который вообразил, что придумал антигравитационный двигатель...» Чертежи с объяснительной запиской уже лет пять пылились в шкафу Виктора Евгеньевича, еще с тех пор, когда он не был ни заведующим отделом, ни кандидатом наук (без пяти минут доктором, между прочим). В свое время он от души потешался над этим «прожектом».

Изобретателя было слышно плохо, но Виктор Евгеньевич поспешил высказать все, что он думает по поводу его «эпохального открытия». К чести этого жителя Хабаровского края, он даже особенно не протестовал, пролепетал только, что уже два года занят практическим воплощением своих идей.

— Послушайте.— Виктор Евгеньевич начал терять терпение.— Если у вас так много времени, приезжайте к нам в НИИ, и я... или кто-нибудь из моих сотрудников разъяснит несостоятельность ваших эээ... разработок.

На работе Виктор Евгеньевич первым делом достал конверт с обратным адресом «Чарушино...» и, обведя строгим взглядом притихших сотрудников, поведал им об утреннем звонке.

— Так вот,— продолжал Виктор Евгеньевич,— этот чарушинский Кулибин вполне может явиться к нам в институт. Если это произойдет — меня здесь нет. А раскроет ему глаза на его дремучее невежество...— он помедлил и вдруг повернулся к аспирантке Ниночке, которая всегда и всех жалела. И, не давая возможности для возражения, сунул ей в руки конверт.

— Вот, подробно ознакомьтесь. Там на полях мои заметки. Они помогут вам без труда в пух и прах разбить этого... заблудшего.

В отделе заметно оживились, когда настало время традиционного чаепития. Но не успел Виктор Евгеньевич отхлебнуть глоток цейлонского, как зазвонил телефон. Ниночка, торопливо поднявшая трубку, почему-то вдруг испуганно оглянулась и прошептала побелевшими губами:

— Появился... Изобретатель появился...

— Ну вот...— Виктор Евгеньевич с сожалением отставил чашку и поспешно встал.— Значит, так: я на симпозиуме, в... другом городе. В общем, ваш выход, Ниночка.

— Я...— аспирантка вдруг покраснела, потом побледнела. Дальше она не могла выговорить ни звука.

— Не можете? — Виктор Евгеньевич раздраженно потер переносицу. Эта... Ниночка! И как только она попала в его отдел? — Хорошо, я сам...

Всего двадцать минут понадобилось Виктору Евгеньевичу, чтобы доказать горе-изобретателю абсурдность его труда. Тот удрученно и покорно кивал головой, пока Виктор Евгеньевич произносил страстный монолог в защиту истинной науки. Затем сгреб свои бумаги и, уничтоженный, выскользнул за дверь.

Виктор Евгеньевич окинул отдел победным взором. Сотрудники с немым восхищением смотрели на шефа, и только Ниночка...

— Вам снова что-то непонятно?

— Мне все понятно.— Ниночка почти рыдала.— Вот только одно...— Она кивнула на конверт, оставшийся лежать у Виктора Евгеньевича на столе.— Как он смог... существующими видами транспорта... за час... добраться из Хабаровского края... в Москву?..

Кир Булычев. Город Наверху

Продолжение. Начало в № 7, 8.

Такаси измучился, пока волок незнакомца до дороги. А тут еще спасенный пришел в себя. Этот момент Такаси упустил, потому что нес его, перекинув через плечо. Очнувшись, человек вцепился зубами в шею Такаси.

От неожиданности Такаси сбросил ношу. Человек грохнулся о камни, но тут же вскочил и, прихрамывая, бросился наутек. Такаси провел рукой по шее: ладонь была в крови.

— Эй! — крикнул он вслед убегавшему.— Погоди!

Человек должен был услышать. Он бежал медленно, спотыкался, один раз упал и с трудом поднялся. Наконец, углядев какую-то щель в бетонной плите, попытался забиться в нее, но щель была слишком узка.

Такаси подошел к нему. Человек лежал, уткнувшись лицом в землю. Он опять потерял сознание. На этот раз, памятуя о его злобном нраве, Такаси взял незнакомца под мышки и потащил к дороге.

Их обнаружил на вездеходе Станчо Киров.

— Это еще кто такой? — спросил он.— Это не наш.

Такаси осторожно положил человека на землю и сказал:

— Наверно, туземец. Отвезешь нас, потом съездишь к тем развалинам и подберешь мертвого тигра. Кирочка умоляла раздобыть ей шкуру.

— Ты убил? — удивился Станчо.

Они вместе положили человека на сиденье вездехода.