Журнал «Вокруг Света» №10 за 1979 год

Когда исчерпаются запасы гранитной магмы, очередь дойдет до нижней зоны с ее исключительно базальтовым расплавом. Его излиянием и завершится заключительная стадия всего вулканического цикла.

Ярмолюк сопоставил эту свою модель с наблюдениями над некоторыми действующими вулканами. И обнаружил поразительное совпадение в последовательности извержения материалов контрастного состава. Последний цикл деятельности Кракатау, например, начался с роста базальтового конуса Раката. Затем во время катастрофы 1883 года было выброшено около двадцати кубических километров распыленной гранитной магмы. А с образованием кальдеры в ней спустя некоторое время появился конус Анак-Кракатау — снова базальтовый.

И все-таки он считал необходимым еще и еще раз проверить себя непосредственно на обнажениях южномонгольских хребтов, где местами, как он помнил, было частично вскрыто именно глубинное строение угасших вулканов.

...Юрта стояла в сухой долине между сопками. В стороне от нее паслось стадо коз. А еще несколько поодаль слонялись два надменных верблюда. У входа в юрту красовался мотоцикл, на который залезали загорелые дочерна ребятишки.

Ярмолюк с двумя геологами завернул сюда, намереваясь лишь справиться о дороге и колодцах. Но хозяева с присущим монголам гостеприимством принялись угощать приезжих. Появились пиалы, до краев наполненные прохладным кислым молоком. Их подносили с легким поклоном. Принимая свою, Владимир по неловкости пролил немного жидкости и очень от этого смутился. Но хозяин весело закивал головой, взял свою чашу, затем, словно совершая ритуал, вытянул руку вперед и намеренно выплеснул часть молока на землю. Все вокруг засмеялись. Ярмолюк вспомнил: так здесь желают человеку удачи в пути.

По указанной дороге они быстро добрались до невысокого сглаженного хребта. Он был настолько живописен, что все повылезали из машин лишь для того, чтобы полюбоваться красивым видом.

Черные базальтовые скалы перемежались колоннами розового гранита. А вершины украшали глыбы, напоминающие то башни замков, то фигуры людей и животных. Их объемность подчеркивалась бездонной синевой неба.

Ярмолюк испытывал безотчетную радость. Ему трудно было бы передать свои ощущения словами. Просто он смотрел и смотрел, как бы впитывая в себя эту нерукотворную красоту. Если бы его сейчас спросили, ради чего он каждый раз, чуть наступит лето, так торопится в дальнюю дорогу — чтобы испытать хоть Несколько таких вот минут или чтобы поверять эту гармонию своей геологической «алгеброй»? — он затруднился бы с ответом. Затруднился потому, что никогда не отделял одно от другого. В его душе они не просто сосуществовали, а жили какой-то единой, неразделимой потребностью. Когда он строил свою модель, его, хоть это может показаться неуместным, заботило и то, достаточно ли она изящна,

И вот он уже взбирается по круче гранитного склона, надеясь в глубине хребта отыскать те места, где выходят на дневную поверхность жерловины, наполненные окаменевшей лавой, места, где можно будет получить новые подтверждения справедливости своей модели магматического механизма.

Опубликованы статьи. Вышла в свет книга о Южной Монголии. За цикл работ по древнему вулканизму сотруднику Института геологии рудных месторождений, петрографии, минералогии и геохимии АН СССР Владимиру Ярмолюку в 1978 году присуждена премия Ленинского комсомола. А лауреата снова одолевают «сверхурочные» мысли. На этот раз о происхождении каких-то необыкновенных, с его точки зрения, разломов земной коры, которые ему удалось засечь во время очередного полевого сезона...

Ну что ж, давайте хотя бы мысленно последуем давнему монгольскому обычаю — прольем на землю немного молока, пожелав тем самым доброго пути всем отправляющимся к беретам загадочных для науки «земель».

Лев Юдасин

Игрушка городецкая, краснояровская...

Не в редкость встретить на селе словоохотливого собеседника, а вот письма писать умельцев среди них мало. Тимофей Федорович Краснояров — тому исключение: за письмо сесть ему все равно, ну скажем, что за трапезу. Письма пишет хорошие, теплые, учтивые, с полным соблюдением отработанного чуть ли не веками грамотными людьми из народа этикета. Не приминет, конечно, упомянуть, что здоровье его лично и у Павлины Васильевны стало не то, без подробностей коснется профессиональных дел своих, главное же внимание уделит описанию событий, происходящих в окружающей его природе.

По письмам Тимофея Федоровича, удивительно обстоятельным, неторопливым, можно составить полное представление о его «жизненном пространстве».

...У самого дома — густолистный клен, под ним лавочка, любимое место отдыха в летнюю пору. Метрах в пятидесяти от избы река У зола — потому У золой зовется, что вся в «узлах», изгибах, кривулинах. Вокруг — лес сосновый и еловый, оттого и зелено здесь во все времена года. С наступлением тепла в еловнике, в овраге, сразу за усадом соловей «чуть не кругом суток свои трели играет».