Журнал «Вокруг Света» №11 за 1975 год

Для того чтобы понять, насколько важен этот последний «узел», вернемся немного назад. Ведь в изнурительности усилий человеческих мускулов — величайшая загвоздка, непреодолимое препятствие на пути создания экономичных (правильнее было бы сказать — экономных) мускулолетов. Человек-то весит хоть и не 170 килограммов, но зато и не 16, а 60—80. И чтобы держаться в воздухе, он должен развивать, повторим, максимальную мощность, проще говоря, работать на износ. Надолго ли его хватит? При предельной натренированности — на три минуты. И все! Далее следуют потеря сознания и неизбежное бесконтрольное падение. Как раз это и не позволяет «мускулолетанию» выйти за рамки спорта.

Теперь становится ясным, как необходим пилоту отдых, хотя бы и кратковременный. Сделал несколько качании, откинулся на спинку сиденья, в очередной раз перенеся центр тяжести, — можно перевести дух: аппарат пока балансирует в воздухе, парит. Некоторая потеря высоты? Не беда — снова несколько качаний, — и опять расслабиться. Так — вверх-вниз, вверх-вниз — можно преодолеть большое расстояние...

Опыты австралийцев продолжаются. В других странах также проводятся эксперименты над летательными машинами, приводимыми в действие колебательными движениями человеческого тела. В поисках оптимального варианта инженеры выдвигают самые разнообразные идеи. Предполагается, что если кромке машущего крыла придать гибкость, то нагрузка на мускулы снизится, и орнитоптер наконец станет доступен не только спортсменам, но и любому человеку среднего физического развития.

Так что, может быть, фантастическое допущение, с которого началась эта статья, не такое уж примитивное? Может быть, из «эры удачных экспериментов» мы вступаем в «эру мускулолетов»?

И действительно, может быть, недалек тот день, когда, выйдя после работы на улицу, мы оседлаем небольшой индивидуальный орнитоптер и, раскачавшись как следует, плавно воспарим в небеса, веря, что рожденный шагать... летать обязан!

 

В. Бабенко

 

О славе вещей презренных

В римском Колизее обнаружена масса сливовых косточек, костей и прочего мусора.

— Ну и что? — скажет читатель. — Дел-то всех — мусор. Мало ли что туристы набросают!

В том-то и дело, что весь вышеназванный мусор обнаружен был при раскопках. Его укрывали несколько метров земли и почти два десятка веков.

Не зря, очевидно, одна из древнейших надписей, найденных в Колизее, классической латынью призывала граждан не сорить на трибунах. То ли не все граждане читать умели, то ли читали, да внимания не обращали, но слой мусора в Колизее оказался мощным и прекрасно сохранился до нашего времени.

Понятно, что человека, плюющегося сливовыми косточками, мы называем невоспитанным и ни в коей мере не должны следовать его примеру. Но когда дело касается мусора столь древнего... Тут уж стоит поговорить о ценности находки.

До сих пор Колизей был нам известен как монументальный памятник римской эпохи. В I веке нашей эры император Веспасиан построил первые колизейские арки, в IV веке кончились бои гладиаторов. Хроники сохранили имя монаха Телемаха, забитого публикой камнями насмерть, когда, сойдя на арену, он призвал прекратить кровавую забаву.

Но нет сведений о том, что ел и пил римский плебс, заполнявший трибуны, какие украшения носил, из чего делались светильники, — все это считалось недостойным стиля хрониста.

Римское городское управление охраны памятников предприняло исследование подземных каналов Колизея: по двум из них поступала вода (и благодаря этому можно было устраивать сцены морских битв), а по двум другим убирались отбросы. Каналы проходили на глубине семи с половиной метров под амфитеатром. Как объяснил профессор Клаудио Моккеджиани Карлано, судьба была милостива к археологам: в стародавние времена осыпание почвы преградило один из каналов. И мусор, влекомый водой, скопился здесь в огромном количестве: ширина канала 1 метр 30 сантиметров, а глубина больше 2 метров.

Больше всего оказалось в мусоре косточек — сливовых, оливковых, арбузных семечек... А также украшения из стекловидного материала, изображающие танцующих вакханок и сражающихся гладиаторов. А также: череп медведя, пробитый копьем, кости львов, волков и других диких животных. А также... А также...

Дикие животные принимали «массовое участие» в гладиаторских играх. К примеру, император Коммод, по свидетельству жизнеописателей, выставил на арену сто медведей. Сохранился перечень животных, которых император Филипп в 249 году нашей эры, когда праздновали тысячелетие Вечного города, обрек на гибель в Колизее. В этом перечне — слоны, тигры, львы, леопарды, гиены, зебры, жирафы, ослы и кони. Так вот, зоологи, идентифицировавшие найденные в подколизейской свалке кости, полностью подтвердили скрупулезную точность списка.