Журнал «Вокруг Света» №11 за 1986 год

От лестницы шел широкий жилой туннель — к лифтовой шахте. По лестнице лилась вода и растекалась по полу. Старики сидели в воде. Вода пошла сильнее. Один бы он еще пробился, но со стариками ему не пройти. Старики молились.

Крони включил связь.

— Круминьш,— сказал он.— Наверное, нам не выбраться. Вода.

— Напор ослаб,— произнес Круминьш.— Подождите немного. Макс Белый поехал в лагерь за скафандром высокой защиты. Он пойдет к тебе.

— Поздно,— сказал Крони.— Не надо.

Он пошел по коридору к лифтовой шахте, чтобы поглядеть, как там. Кружась в воде, перед ним плыла горящая плошка. Это было красиво.

Крони заглянул в шахту. Вода хлестала по ее стенам. Он наклонился. Луч фонаря уперся в воду, бурлившую метрах в десяти. Значит, нижние ярусы уже затоплены и вода пошла к Огненной Бездне.

Он поднял голову и увидел, что на него надвигается грязный, в путанице кабелей, низ лифта. Вода пробивалась в щели и била сильными струями. Мокрый, измученный Станчо крутил ржавую рукоять колеса — лифты в Нижнем городе были снабжены такими рукоятями, чтобы можно было добраться до следующего яруса, если нет электричества или что-то сломалось. Но никто еще не гнал вручную лифт на несколько ярусов вверх.

Когда лифт поравнялся с ярусом, Станчо увидел свет фонаря.

— Крони? — спросил он.— Черт тебя побери! Хорошо, что ты здесь.

— Хорошо,— сказал Крони.

— Без тебя бы мне не вытащить эту штуку наверх,— сказал Станчо.

Они втащили в лифт стариков, инвалида и жреца. Станчо буквально валился с ног. Но Крони смог подменить его лишь минут на пять — на один ярус. Потом Станчо снова взял рукоять. Затем им немного помог хромой ткач.

Они выбрались на верхний уровень последними. Далеко не все жители пришли наверх. Кое-кто не захотел. Думал, что в городе безопасней. Или думал, что ничего, кроме города, в мире нет.

Они вышли из туннеля, и здесь старики окончательно выдохлись.

Прибежали Кирочка с Такаси. Общими усилиями начали поднимать обессилевших беженцев, и это было нелегким делом. Помогла неожиданность. Вдруг беременная баба вскрикнула, подхватила ребенка и побежала прочь от входа, за ней стали подниматься, отползать, бежать старики...

Город взорвался через пятьдесят шесть минут.

Земля на том месте, где был выход из туннеля, начала со скрипом и нутряным гулом вспучиваться, будто наружу рвался громадный зверь. И потом ринулась к небу грозным столбом камней, пыли и пара. И еще не успели долететь до низких облаков мелкие камешки и брызги, как она стала проваливаться внутрь, сминая в ничто упорядоченный и нерушимый мир города... На следующее утро на том месте образовалось глубокое, почти круглое озеро. Порой на его поверхности вспучивался пузырь газа или начинал крутиться водоворот.

Макс смотрел туда, где навсегда остался Гюнтер Янц. Крони не сразу нашел Геру, которая лежала в лазарете у Аниты. Он бестолково, растерянно искал ее в шевелящемся, крикливом, перепуганном скопище людей.

Такаси хотелось побыть одному. Чтобы ничего не слышать, ни о чем не думать. Он спустился с холма и лег на траву. Гул лагеря доносился как далекое жужжание пчел. Там были тысячи людей, которых надо было накормить, успокоить, разместить, а ведь никто из них не подозревал о существовании Гюнтера Янца, задержавшего наводнение на полчаса. И очень мало кто знал, что инженер Рази тоже не успел подняться.

Такаси лежал на траве и глядел на вечернее небо, которое не может обрушиться.

Тут его и отыскала Наташа. Она села рядом и положила ладонь на его исцарапанный, горящий лоб.

Васи — белая и бесшумная

Началом моих разысканий послужила попавшаяся на глаза заметка в очень старой подшивке «Вокруг света» —за 1868 год. Она называлась «Выделка бумаги в Японии». Текст придется привести почти целиком.

«Для выделки бумаги в Японии употребляют бумажный дафны (мицу мата), небольшое дерево, которое не растет в Японии дико, но разводится. Другой полукустарник, называемый гампи, также служит для выделки бумаги. Он растет дико, но его разводят подобным же образом, как мату. Гампи доставляет более тонкую бумагу, нежели мицу, а последний лучший сорт, нежели камикасока, третье бумажное растение, употребляемое преимущественно для выделки сортов, от которых требуется крепость.