Читаем Журнал полностью

Напрасно, разносчик, в окно ты глядишьПод бременем тягостной ноши.Напрасно ты голосом звонким кричишь:«Лемоны, пельцыны хороши!»Не обольщай меня мечтойПлодов привозных из чужбины,Нет, душу полную какой-то пустотойНе соблазнят златые апельсины.Я отжил жизнь свою давно,И все души моей желаньяСосредоточивши в одноРазоблаченно[е] от счастья ожиданье.Напрасно, разносчик, в окно ты глядишь…

Вечером был у Семена, и милейшая Александра Ивановна играла лучшие места из «Трубадура». Очаровательно играла.

Повернувся я з Сибірі,Та не маю долі,Хоч, здається, не в кайданах,Та не маю волі.Слідять мене злії людиДень, час і годину, —Прийде туга до серденька,То ледве не згину.Комісари, ісправникиЗа мною ганяють;Більше вони людей вбили,Чим я грошей маю.Зовуть мене розбойником,Кажуть, що вбиваю, —
Я нікого не вбив іще,Бо сам душу маю.Возьму гроші в багатого,Убогому даю,І так людей поділивши,Сам гріха не маю.Маю жінку, маю діток,Однак їх не бачу;Як згадаю про їх долю,То гірко заплачу.Треба мені в лісі жити,Треба стерегтися,Хоть, здається, світ широкий,Та ніде подіться.

Сочинение этой весьма немудрой песни приписывают самому Кармелюку. Клевещут на славного лыцаря. Это рукоделье мизерного Падуры.


13 [июля]

СОН

На панщині пшеницю жала,Втомилася. Не спочиватьПішла в снопи, пошкандибалаІвана сина годувать.Воно сповитеє кричалоУ холодочку за снопом;Розповила, нагодувала,Попестила і, ніби сном,Над сином сидя, задрімала.І сниться їй той син Іван
І уродливий, і багатий,Не одинокий, а жонатийНа вольній, бачиться: бо й самУже не панський, а на воліТа на своїм веселім поліУдвох собі пшеницю жнуть,А діточки обід несуть…Та й усміхнулася небога.Прокинулась – нема нічого.На Йвася глянула, взяла,Його гарненько сповила;Та щоб дожать до ланового,Ще копу дожинать пішла…Остатню, може; Бог поможе,То й сон твій справдиться.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза