Журналист

В цехах и правда оказался ноль: работяги, корпевшие там над гребным винтом дизельной подлодки, продемонстрировали Павлику цеховой градусник, где ртутный столбец ровненько подпирал дырку от бублика со значком Цельсия. Потом сходили в столовую, где, как выразился Гриша, мышь повесилась. Там Павлик купил суп с фрикадельками, и это была единственная рублевая выручка заведения в тот день, потому что больше ни у кого на заводе денег не водилось, всех работяг обслуживали в кредит. Узнав об этом, Павлик вспомнил, как его папа, Гена Морошков, в 1993 году открыл продуктовый магазин в селе Горнотаежное, где жили академики-астрономы с местной Службы Солнца. Астрономам зарплату тоже не платили по полгода, так что продавщица отпускала им товары в долг. А когда Гена Морошков понял, что уже не может считай бесплатно кормить целый НИИ, и стал закрывать магазин, некоторые из академиков рассчитались с ним за хлеб и гречку оригинальными фотоснимками с телескопов: планета Меркурий, Луна, комета Когоутека, но главное — цветная фотография поверхности Марса с камеры американского аппарата «Викинг-1» в формате А3. Потом Павлик сдуру принес эти фотки на урок астрономии, и учитель под предлогом «посмотреть повнимательнее» уволок их к себе домой и так и не вернул.

Покинув пределы завода, Павлик попрощался с Гришей Шишкиным до вечера и направился в поселковую администрацию. Насмотревшись по дороге на убогие хибары жителей Дуная, молодой человек напросился на интервью с главой, Андреем Сысоевичем Батыевым, который, кое-как отбрехавшись от неприятных вопросов, на прощанье сказал:

— Я изо всех сил заманиваю сюда врачей и учителей, которых в поселке катастрофически не хватает. И если вы своей статьей хоть одного врача или учителя от переезда сюда отвратите, вы будете мне первым врагом.

Позвонив с телефона-автомата на завод, Павлик попросил организовать ему официальное посещение, но директор ответил отказом, сославшись на секретность.

Вечером встретившись с Гришей Шишкиным, Павлик спросил, есть ли тут еще что интересного.

— А ты не хочешь снаряд купить со склада за сопкой?

— А что, можно? Сколько стоит?

— Три штуки. Рублей.

— Ну три штуки у меня найдутся, остались еще от командировочных, но куда мы потом этот снаряд девать будем?

— Себе оставишь. Ну или бахнем!

Павлик позвонил с таксофона в редакцию и спросил Витьку Булавинцева, можно ли купить снаряд на редакционные деньги.

— Ты Паша совсем офанарел там? — заорал ему в трубку Витька. — Мало того что на секретный завод залез, так еще и снаряд хочешь с военного объекта спереть? И деньги редакционные на это потратить?

— Так давай прокуратуру подключим, ФСБ, кого хошь, дядь Вить! Купим снаряд и сдадим сразу.

— Вот, сначала мы с ФСБ проконсультируемся, чем нам это грозит. И если они добро дадут, то хрен с тобой, проведешь свой эксперимент. Но до тех пор никакой самодеятельности! Набери через пару часов, я тебе дам ответ!

Через два часа Павлик снова позвонил из автомата, и Витька ему строго-настрого запретил покупать снаряд.

— Папа Артуш с военными порешал. Писать все равно не даст. Так что и смысла нет тратиться. Командора и завод его можешь спокойно полоскать, а вот склады не трогай.

Свой репортаж Павлик так и закончил словами: «Лучше я вам, Андрей Сысоевич, личным врагом буду, чем тому учителю или врачу, которого вы в эту жопу заманиваете». Слово «жопу» Витька Булавинцев заменил на «попу», остальное оставил как есть.

После публикации в поселке был скандал. Командора сняли, работягам выплатили зарплату за год, а маме Гриши и Вити Шишкиных выдали вне очереди квартиру в Дунае под Питером, куда вскоре уехали оба брата.

Год спустя летом Павлик нагрянул в город на Неве с визитом: Тип и их старый общий знакомый, бывший администратор рок-клуба Zabriskie Point Леша Пивкин, обосновавшиеся там, обещали показать ему Дворцовую площадь.

В субботу утром Павлик вышел из поезда на Московском вокзале, пожал руки ожидавшим его на перроне Шишкину и Пивкину и сказал:

— Показывайте, где тут у вас ваша Дворцовая.

— Э нет, друг, так просто ты ее не увидишь, — возразил Пивкин. — Ты ко мне прилетел в гости, а значит, Дворцовую будешь смотреть моим способом.