ЖЖ Дмитрия Горчева (2009–2010)

Вот возник конфликт вокруг Жёлтой Машинки (их вообще-то дохуя, этих машинок, но попалась жёлтая). Сначала мой мальчик ею жужжал, потом отвлёкся и её заграбастал мальчик Степан и стал жужжать очень демонстративно: а вот теперь это моя Жёлтая Машинка, а у тебя нету Жёлтой Машинки! Крутил её у Мити под носом: смотри, какая у меня замечательная Жёлтая Машинка! Митя рыдал.

И как ему объяснишь, что самое правильное в таком случае — это сказать «а засунь ты эту машинку себе в жопу». Не от злости сказать и не от зависти, а потому что жёлтая эта машинка тебе действительно нахуй не нужна.

Потом Митю увели в гости к соседям, а мальчик Степан остался со своей Жёлтой Машинкой. Пять минут он ещё по инерции жужжал, потом машинку бросил и совершенно про неё забыл.

Потому что есть такие предметы, которые имеют ценность только тогда, когда кто-то завидует их обладателю.

Ну вот например личная блондинка только что из солярия с накладными ногтями и замысловатым узором на лобке имеет смысл только до тех пор, пока кто-то из посторонних мечтает её выебать. А так — дура-дурой и даже хуй на неё не стоит.

17 июня 2009 — Дремлет притихший

Приехавши в город чего только не начитаешься.

Вот рассказывают, будто бы Валентина Ивановна Матвиенко бегала голая по палубе крейсера Аврора (это наврали, конечно, не тот у неё уже возраст), а потом на барже прибыл Шнур и орал матерные частушки. А потом все хором ебли Тину Канделаки.

Я сам человек крайне широких взглядов: хочешь ты орать частушки, так ори. Хочешь бегать голой — так я только за.

Но только, пожалуйста, не на могилах. А крейсер Аврора — это именно могила. Памятник.

19 июня 2009

Полежавши в луже возле ванной, помер мобильник.

С ужасом понял, что отныне я выключен из этого мира. Можно было бы раздобыть денег и купить новый, но все телефоны, по которым дают деньги, находятся внутре его, помершего.

А ведь всего-то лет пять назад я превосходно без него обходился.

19 июня 2009

Иду тут давеча с автолавки. У ворот стоит машина, девятка, цвета мокрый асфальт. Рядом стоят четыре милиционера: «Ну что, побеседуем?» А хули бы и не побеседовать.

Пригласил в дом. Пошёл один, я его предупредил: громко не разговаривать — там два мальчика спят — Стёпа и Митя.

Чем занимаетесь? — спрашивает следователь шёпотом. «Хуйнёй занимаюсь, — отвечаю я тоже шёпотом. — Книжки пишу». «Деньги хоть платят?» «Да какие там в жопу деньги». «То есть ущерб большой?» «Ущерб пиздец просто до чего большой». «Ну тогда распишитесь вот тут, тут, и ещё два раза тут, а здесь напишите „с моих слов записано верно“ и тоже распишитесь и ещё вот тут. А вы в каком стиле рисуете?»

Задумался. «Ну вот митьков знаете?» «Обижаете, — обиделся следователь. — Конечно знаю». «Так вот, я к ним не имею никакого отношения, но в принципе похоже». «Понятно, — кивнул следователь. — Вас вызовут. Всего доброго».

20 июня 2009

Прав всё же русский фашист Крылов: всё в нашем (вашем) государстве делается во благо гастарбайтера.

Вот этот нелепый скандал с Белоруссией, он, думаете, к чему? Не знаете. А я знаю.

Раньше питерскому таджику, туркмену или казаху для того, чтобы обновить миграционную карту, нужно было ехать восемнадцать часов через всю Белоруссию за две с половиной тысячи рублей в одну сторону, а потом ещё заказывать такси от Гомеля до пограничного столба за полторы тысячи.

А теперь, если всё сложится удачно и главы несостоявшегося союзного государства наплюют друг другу в харю, тому же самому гастарбайтеру достаточно будет доехать за пятьсот рублей до Невеля, а там пешком до Езерища. От чего немедленно в два раза повысится ВВП братских наших бывших союзных республик.

А ещё буквально позавчера утвердили такой закон, что какая-нибудь среднеазиатская чюрка вроде меня может сюда понаехать, обрюхатить доверчивую русскую женщину и автоматически приобресть драгоценное российское гражданство.

25 июня 2009 — А для чего на свете пчёлы?

Заехали тут вместе с гостившим у меня хорошим человеком Лёшей в Старосокольники.

Там целая история есть про то, как барыня, которая имела имение в Сокольниках, не пожелала, чтобы мимо её окошка стучали поезда и выделила государственным людям надел где-нибудь подальше от своего дома. Там и образовался железнодорожный узел Новосокольники. Как раз там-то и шли кровопролитные бои в Великую Отечественную, а про старые Сокольники все давно забыли.

Теперь там что-то вроде нашей деревни, только хуже. Из твёрдо стоящих на ногах жителей удалось обнаружить только одну пенсионерку, которая и указала нам путь.

Да, а ездили мы по пчеловодческим делам. В пчелином магазине, что при въезде в Новосокольники, продавщица рассказала, что, мол, вот, тут помер недавно один крупный пчеловод и жена его теперь распродаёт то, что от него осталось.

Мы ожидали, конечно, что выйдет к нам ветхая старушка в траурном платочке, ан нет — вышла свеженакрашенная барышня моих примерно лет в кокетливой маечке с голым животом и ничего она продавать не собирается, потому что сама прекрасно с ними управляется.