Зябрики в собственном соку, или Бесконечная история

Образ моей жизни, который я потихоньку излагаю ребятам, наполовину взят из краденой в библиотеке книжки, а наполовину – из жизненного опыта. Думаете, я никогда в деревне не жил?

– Погоди-ка… – внезапно повернулся на скрипнувшей кровати Аркон, – какие санки?

Какие санки? Ой, блин… Мы уже лежали в койках, меня, видимо, потихоньку накрывал сон, поэтому за рассказом я особо не следил, поэтому в перечне того, что рухнуло мне на голову в темноте, каким-то образом вплелись санки из моего реального жизненного опыта. Санки, которым, как бы нечего делать в деревушке посреди джунглей.

– Как это какие? – недоуменным голосом спросил я, мол, как это можно не понимать такой простой вещи? – Обычные, деревянные.

– У вас же там снега нет.

– А, снега… У нас… этта… трава есть. Мы на санках тяжелые грузы таскаем. Крокодилов, например. Когда поймаем.

Парни посмеялись, Маграт начал рассказывать свою историю, про то, как он на охоте…

Нет, глаза реально слипаются!

* * *

Душ, в который я прокрался – чтобы не попасться на глаза зловещей вахтерше – был не такой холодный, как можно было подумать по словам Маргата. Он был просто капец какой холодный! Такое чувство, что воду в него качали не из водопровода, а прямо из реки. Причем из горной.

Дольше нескольких секунд под прямо-таки режущими струями выдержать было невозможно. Но мыться-то надо! Поэтому процесс помытья выглядел так: запрыгнуть под поток воды из душевой головки, продержаться пару секунд, выскочить с криками "Ух! Ах! Уй, блин, что ж так холодно-то!", намылиться мочалкой – или намылить волосы – запрыгнуть под душ, продержаться пару секунд, пока вода смывает мыло, выскочить с криками… Через несколько итераций я был чистый как стеклышко и синий, как советская магазинная курица – которых я, кстати, в магазине и не видел.

Растерся докрасна одолженным у студентов полотенцем и ощутил желание жить… и сильное желание спать. Хотя, казалось бы, такой душик должен был отбить мне тягу ко сну суток на трое. А вот фиг.

Заодно я простирнул свои… кхм… предметы одежды, требующие стирки. Нет, тут, по словам Маргата, была постирочная, но, во-первых, так стопроцентно была такая же холоднющая вода, во-вторых там не менее стопроцентно терлась пара-тройка стирающих студентов и, хотя риск был и небольшой, кто-то из них мог заинтересоваться незнакомой бородатой рожей и стукануть вахтерше. А в душ точно никто не полезет. Кроме такого же сумасшедшего, вроде меня. А с ума, как известно, поодиночке сходят. Это только гриппом вместе, болеют.

Кстати, не подцепить бы какую-нибудь простуду…

* * *

С простудой обошлись сурово – Маграт провел меня в комнату, напоил горячим чаем из огромного чайника, латунного, когда-то, видимо золотистого, а сейчас – золотисто-черного, с хитро изогнутым носиком. Кружка была не менее внушительная: алюминиевая, солдатская с клеймом на кружке "МВС ОРС 1083"[77] и уже привычной пентаграммой. Чай из нее казался черным, как деготь, крепким, сладким и пах металлом и еще почему-то детством. Хотя в детстве у меня такой кружки не было.

Я отогрелся, тут появился Аркон, знакомство и рассказ о том, что я здесь делаю, пошли по второму кругу, сон не то, чтобы прошел, просто притаился, чтобы нанести мне коварный удар в спину.

Санками.

Маргат не выдержал и зевнул. Я зевнул следом. Аркон, судя по звукам, доносящимся из темноты, крепился изо всех сил, но в итоге его зевок оказался самым душераздирающим.

– Давайте уже спать, а? – зевнул он еще раз.

Я перевернулся на бок, скрипнув сеткой койки. Койки были типично общажного вида, разве что панцирная сетка не была так сильно растянута и не походила на гамак, да еще спинки были не деревянные, как у тех коек, что застал я, и даже не гнутыми из трубок, а, похоже, чугунными.

Если на них посмотреть, то, наверное, можно обнаружить клеймо… Как на кружке… Отлито в городе Касли… мастером Гамбсом… из материяла заказчика…[78]

Вот и сон пришел.

* * *

Бам! Бам! Бам!

Я подскочил, спросонок не понимая, что происходит, откуда стреляют и куда бежать.

– Двадцать вторая комната! Открывайте!

– Ларгиса! – задушенно прошипел кто-то из парней, – Милицию может вызвать, за нарушение режима.

– Милицию? – засомневался Арган. Ага, значит, шипит – Маргат, – Разве…?

– Ларгиса – может!

Блин! Блинблинблин! И мне с ментами встречаться неохота и парней подставлять – не дело.

Погодите-ка…

– Открывайте! У вас посетители после отбоя!

Я впрыгнул в штаны, подхватил стоявшие у кровати сапоги с портянками – на секунду задумавшись о причинах муторного сна про окопы Первой мировой – и прыгнул за дверь.

– Маргат, открывай, – махнул я рукой, – Свет включишь, когда она пройдет в комнату.

Спрятаться тут особо негде: четыре койки и четыре табуретки. В окно прыгать поздно и высоко – остается рисковать.

Громко щелкнул замок, раз и два. Дверь распахнулась, чуть не превратив меня в цыпленка табака, в полутемную комнату тяжело шагнула огромная мрачная фигура.

Давай, Магратушка, не подведи.

Щелкнул выключатель, такой, знаете, черный, карболитовый, в виде полусферы, из которой торчит рычажок… О чем я вообще думаю?!