Зияющие высоты

Заместитель по собственному желанию принял Мазилу. Беседа длилась целый час. Художнику стало дурно от зависти, когда он узнал об этом. Этот новоявленный "гений", утешал себя Художник, не додумается использовать представившийся ему шанс в свою пользу. Скорее, наоборот. Мазила потом рассказывал Клеветнику, что беседа была в общем пустяковая. С дифирамбами, восторгами, обещаниями, намеками и, разумеется, просьбами. Но его поразила одна вещь. Представляешь, Заместитель, ни с того ни с сего начал мне жаловаться на то, как им там трудно. И рассказал такой случай. Был у него молодой сотрудник. Способный парень. Три языка знал отлично. Биография в полном порядке. Из крестьян. Видный. От природы тактичный, аккуратный, скромный. Заместитель стал его выделять. Продвинул, минуя одну ступеньку. К награде представил. Пришлось как-то Заместителю по делам отлучиться на длительное время. Вернулся — нет парня. Спрашиваю, куда же он девался. Говорит, сожрали. Кто сожрал, спрашиваю. Говорит, крысы сожрали. И знаешь, что он мне сказал на прощанье? Я, говорит, ценю Ваше творчество. И я мог бы дать указание устроить Вашу выставку. Так дайте, говорю, что Вам стоит! Бессмысленно, говорит. Все равно ничего не выйдет. Вы же знаете свою систему. Знаю, говорю. Искусство всегда нуждалось в протекции со стороны власть имущих. Подлинное искусство само по себе беззащитно. Без Вашей защиты меня просто сожрут. С моей помощью, говорит, Вас тоже сожрут. Что происходит? Обнажаются рычаги нашей истории, сказал Клеветник. Мы живем в удивительное время с точки зрения возможностей познания действительности. Все до предела обнажается. Помяни мое слово, в ближайшие годы со всей нашей жизни и со всех нас сдерут все наши шикарные лохмотья и будут нас разглядывать голенькими. Кто это сделает? — спросил Мазила. Это уже делают, сказал Клеветник. Желающих будет достаточно. А материал на редкость интригующий. Поразительно, сказал Мазила. Жизнь каждого из нас по отдельности до омерзения скучна, сера, бессобытийна. А все вместе мы рождаем феномен, вылезающий в центр внимания духовной жизни человечества. В чем дело? Нездоровый интерес сытых? Не думаю, сказал Клеветник. Во всяком случае, не только и не столько это. Скорей всего начинают задумываться о себе. Предчувствие опасности. В конце концов, их будущая история решается здесь у нас. И сейчас. Даже уже вчера.

СОЦИАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

По некоторым очевидным признакам Шизофреник понял, что писать долго ему не дадут, и потому торопился, писал фрагментарно, не отрабатывая деталей. Ему хотелось хотя бы в первоначальном черновом варианте довести изложение своих идей до логического конца и самому себе уяснить, что наблюдаемые вокруг явления, которые официально принято считать чужеродными, случайными, единичными отклонениями от некоей благородной добродетельной основы и сути, на самом деле, суть необходимые, закономерные, регулярные, всеобщие следствия, вытекающие из самой сути социального бытия людей в существующих в высшей степени благоприятных для этих явлений условиях. Каждый раз, запираясь в своей комнатушке на крючок, он молил судьбу подарить ему еще день, и лихорадочно записывал то, что непрерывным потоком шло через его голову. Мазила в последнее время куда-то исчез. Мастерская его была все время заперта, и накопившиеся страницы было некуда девать. Вчера его разыскал Социолог, что-то долго и невнятно говорил о ситуации, обещал в чем-то посодействовать и просил дать почитать трактат.