Зима Гелликонии

Менталитет нового населения в большой степени сформировали события, которым люди стали свидетелями. Те, кто уцелел на далеких планетах, отрезанные от Земли, тоже были связаны с Гелликонией.

Аудиториумы стояли на свежих зеленых полях подобно воткнутым в песок ракушкам. Каждый был способен вместить до десяти тысяч человек. Обутые в сандалии, одетые в грубые шкуры, а позже в простую одежду, люди приходили взглянуть на чудо. Они видели, как планета, не многим отличающаяся от их собственной, медленно освобождается от цепких объятий длинной зимы. Такова же была и их собственная история.

Иногда аудиториумы безлюдели на несколько лет. Новое население порой переживало и свои кризисы, и естественные катаклизмы, которыми сопровождалось воскрешение Гайи. Люди унаследовали не только Землю, но и ее неустроенность.

Но при первой возможности новые поколения возвращались к наблюдению за историей жизни, протекающей параллельно их собственной. То было поколение безбожников, но фигуры на гигантских экранах представлялись им богоподобными. Эти боги участвовали в невиданных драмах страстей и веры, захватывающих и озадачивающих земную аудиторию.

К 6344 году разнообразие живых форм снова достигло умеренного изобилия. Человечество принесло суровую клятву владеть всем достоянием сообща, провозгласив, что не только жизнь, но и свобода жизни священна. Немалое влияние на землян оказывали события, разворачивавшиеся тогда в глухом уголке центрального континента Гелликонии, точнее — вождь тамошних жителей Аоз Рун. Земляне увидели, как хороший человек потерпел крах из-за стремления идти собственным путем. Для нового поколения «собственного пути» не существовало вовсе; был только общий путь, путь самой жизни, укт общественного духа.

Наблюдая за огромной фигурой Аоза Руна, глядя, как течет с его губ и бороды вода, которую он пьет из своих ладоней, земляне видели, как срываются и падают капли, совершившие свой полет тысячи лет назад. Человеческое понимание ушедших поколений заставляло прошлое и будущее сливаться воедино. На многие годы фигура Аоза Руна, пьющего из ладоней, стала популярной иконой.

Для нового поколения, с его обостренным ощущением жизни, было естественно задуматься о том, есть ли у них возможность помочь Аозу Руну и тем, кого он вел за собой. У этих людей не было намерений создавать и отправлять к другим мирам звездные корабли, о чем могли бы мечтать люди, жившие до ледникового периода. Вместо того они решили сфокусировать свое сознание и передать его в пространство при помощи аудиториумов.

Именно такой сигнал был отправлен с Земли в сторону Гелликонии, впервые отвечая на сигнал, который вот уже много лет передавался в обратном направлении.

Свойства человеческой расы теперь определял немного иной генофонд, чем раньше. Те, кто унаследовал Землю, умели сопереживать. Сочувствие и сопереживание никогда не были главными чувствами в предледниковом мире. Дар поставить себя на место другого, ощутить по определенным симптомам духовное состояние и раньше не был чем-то выдающимся. Но элита всегда презирала эту способность — или отвергала ее. Сочувствие было противно элитарным интересам рыночников и эксплуататоров. Сила и сочувствие никогда не были союзниками и не уживались.

Но теперь сочувствие широко распространилось среди расы людей. Благодатное для выживания качество, сопереживание стало доминирующей чертой. В этом чувстве не было ничего чуждого природе человека.

Однако в обитателях Гелликонии было много нечеловеческого, чужеродного. Это нередко удивляло землян. Гелликонцы очень многое знали о душах своих умерших и умели вступать с ними в регулярное общение.

Новая раса Земли вела особый счет смертям. Новые люди понимали, что после смерти они возвращаются в плоть-почву Земли и соединяются с ней, при этом их простейшие частицы закладывают основу будущих жизней. Новые люди хоронили умерших, закапывая их неглубоко, с цветами во рту, символизирующими силу, которая должна была воскресить их из праха. Но на Гелликонии все было по-другому. Землян поразила способность гелликонцев уходить в паук и общаться со своими умершими, духами и останками, этими искрами живой энергии.

Было отмечено, что раса анципиталов обладала такой же способностью общения со своими умершими. Мертвые фагоры нисходили в состояние «привязи» и, как обнаружилось, оставались в нем, постепенно мумифицируясь, в течение нескольких поколений. У фагоров вообще не было традиции хоронить умерших.

Это чудесное умение продлевать жизненной путь на Земле поняли, как компенсацию крайне неблагоприятного климата, истязавшего живые существа в течение Великого Года Гелликонии. И тем не менее усопшие люди и усопшие фагоры сильно отличались.

Фагоры в привязи поддерживали своих сохранивших искру жизни предков, формируя резервуар мудрости и ободрения, утешая живых и укрепляя советом. Души людей, которых навещали в пауке, были откровенно недоброжелательны. Ни один человеческий останок никогда ни о чем хорошем не говорил, они лишь бормотали упреки и жаловались на напрасно ушедшую жизнь.