Зима на разломе

Сыну Тони Ринга исполнилось тринадцать. По еврейским обычаям, это большой праздник, но Тони вообще отказался его отмечать в знак протеста против религиозного мракобесия в стране. Насчет мракобесия он, в общем-то, прав, но тут, на мой взгляд, несколько увлекся. Впрочем, это его дело.

Мы все теперь ходили с оружием, потому что пограничники обнаружили на контрольно-следовой полосе чьи-то следы, ведущие из Иордании. Оттуда иногда приходят террористы, но чаще просто всякие темные личности, которые пересекают узкий в этом месте Израиль и исчезают в Египте. Так я впервые обнаружил, что граница страны «на замке» только на словах, но в тот момент меня это мало интересовало.

Ночные засидки позволили мне выяснить, что каждое утро, часа в четыре, за выложенными мною цыплятами приходят два каракала. Теперь я выкладывал цыплят все позже с каждым днем, пока звери не стали приходить, когда уже светало. Они сидели под окном, словно домашние кошки, а когда я кидал им цыплят, тут же начинали драться, сколько бы цыплят ни было. Я взял у Давида фотоаппарат и немного поснимал их. Каракала иногда называют пустынной рысью, но поведением он больше напоминает большого камышового кота. У него короткая золотисто-кофейная шерсть, голубые глаза и такие длинные черные кисточки на ушах, что издали они кажутся антеннами.

Однажды утром я шагал в контору с фотоаппаратом на плече и внезапно увидел в двух шагах от дорожки притаившегося за камнем леопарда. Сообразив, что он просто спрятался и ждет, когда я уйду, я сделал вид, будто его не заметил, а когда поравнялся с ним, то украдкой сфотографировал.

В этот вечер к Бене приехали две девушки откуда-то с севера — эфиопские еврейки, совсем чернокожие, но очень хорошенькие. Мы как раз собирались перейти к неофициальной части встречи, когда вечернюю тишину расколол оглушительный дуэт:

наша леопардиха громко рычала, а пришедший самец вторил ей еще более мощным басом. Потом вдруг послышалось отчаянное мяуканье и короткое рявканье. Схватив фонарь, мы с Беней помчались к вольерам. Упав на последнюю клетку, луч фонаря высветил два припавших к земле черных силуэта с горящими глазами. С одной стороны вольер огораживала наклоненная внутрь бетонная стена со смотровым стеклом — видимо, по ней самец и забрался к нашей старушке.

Мы тут же погасили фонарик, и леопарды, забыв о нашем присутствии, занялись друг другом. Мы долго сидели у решетки, наблюдая за их играми, а когда вернулись, то обнаружили, что наши девушки все доели и допили, позанимались любовью (они были бисексуалочки) и мирно спят в обнимку. Нам стоило большого труда разбудить их и растащить по комнатам.

Это был почти единственный в моей практике случай, когда мне удалось переспать с негритянкой, поэтому я не стану делать обобщений. Но в целом мне очень понравилось. У девушки было смешное имя Мини, изящная фигурка, прелестная мордашка и такие тугие груди, что они не растекались по бокам, когда она лежала на спине. Я даже заподозрил, что они силиконовые, но, к счастью, они были самые настоящие и к тому же очень чувствительные. Стоило мне положить на них ладони и, прижав, немного помассировать, как Мини мгновенно начинала дрожать, целовать меня взасос и, схватив за ягодицы, тащить к себе. Утром я едва не проспал начало рабочего дня.

Тут выяснилось, что леопард-самец выбраться из клетки не может. На мясо звери не обращали внимания, и заманить кого-нибудь из них в соседний вольер не удавалось.

Просто открыть дверь мы не могли, потому что тогда они бы выскочили оба, а самка вряд ли выжила бы в саванне после пяти лет на всем готовом. Я предложил открыть дверь и зайти в клетку — глядишь, самец испугается и убежит в соседнюю, тут кто-нибудь его там и закроет.

— А кто будет входить? — быстро спросил Ивтах.

— Ну, я…

— Тебя съедят, — возразил Тони, — а меня посадят.

— А я далеко не войду, только дверь открою.

Вскоре сотрудники выстроились вдоль решетки с лопатами, вилами и ведрами с водой. Шломи принес винтовку.

— Разряди ружье, — потребовал я на всякий случай.

Звери нервничали и кругами ходили по клетке, рявкая на нас. Едва я открыл дверь и шагнул внутрь, как самец сломя голову кинулся в другой вольер, а самка молча прыгнула ко мне. Кажется, она еще не приземлилась, а я уже снова запер клетку снаружи. Ивтах между тем закрыл дверцу между клетками. Мы подержали самца взаперти пару дней, пока у самки не кончилась течка, а потом выпустили. К сожалению, котят мы от нее так и не дождались

— возраст не тот.

Следующим событием нашей монотонной жизни был международный съезд б„рдвотчеров.