Зима в Эдеме

– Вот берег Гендаси к югу от города Алпеасака. Это место мы выбрали потому, что могли действовать скрытно. Почва и температура здесь такие же, как в городе, так что растения растут в естественных условиях.

– А почему не в самом городе? – спросила Ланефенуу.

– Его захватили устузоу, – ответила вошедшая Вейнте. – Я была там. Город сгорел не весь, но эти паразиты так и кишат в нем.

– Их ждет смерть, Вейнте, – сказала Ланефенуу. – Я приказала тебе явиться, потому что эти искусные ученые должны показать сейчас, чего они достигли моим именем. Ты делала это – гляди со мною.

Вейнте выразила удовольствие и благодарность и уселась на хвост возле эйстаа, приказавшей ученым продолжать.

Изображения зеленых кустов становились крупнее, наконец стали отчетливо видны повисшие на шипах трупы животных.

– Мутировавшие кустарники и лианы, – пояснила Акотолп, – растут среди широколиственных растений, Их плотные листья содержат много воды и защищают всю изгородь от огня. До сих пор работа была несложной, подобные стены охраняют многие города. Но эту изгородь мы выращиваем ради семян и для этого создали это существо.

Весь экран заняло яркое изображение пестрой ящерицы. Акотолп подошла поближе, чтобы указать на ряды бородавок на спине ящерицы.

– Эти пузыри образуются, когда ящерица достигает зрелости, потом они лопаются и вырастают заново. Взгляните на толстую шкуру и слой слизи, защищающий животное от ядовитых колючек. Идеальная конструкция.

– Необходимо пояснение, – бросила Ланефенуу.

– Масса извинений, эйстаа. Дополняю. Только что показанные нами ядовитые растения предназначены для того, чтобы выгнать устузоу из города. Были рассмотрены различные варианты их распространения, но предпочтение мы отдали этому. Лопаясь, пузыри выбрасывают из себя семена ядовитых растений. Они растут, и ящерицы живут под их защитой – там, где не выживет никто из животных. Так, без каких-либо усилий с нашей стороны, не подвергая опасности жизнь даже одной иилане, город сам прогонит пришельцев. Это произойдет не вдруг, но так будет, и своей участи устузоу не избежать, как не отвратить им прилив. Растения займут город, выгонят устузоу, и завтрашнее завтра станет подобным вчерашнему вчера.

– Великолепно. – Ланефенуу жестами выразила удовлетворение и радость. – Но как сами иилане будут жить в этом городе смерти?

– Как обычно. Мы уже подготовили паразитов и вирусы, которые уничтожат ящерицу и растительность, ничего более не трогая.

– Великолепный план. Почему же он еще не пущен в ход?

– Мы решали небольшую проблему, – ответила Акотолп. – Выводили паразитирующего червя, в теле которого закапсюлированы семена. Червь поражает ящерицу, вызывает появление пузырей, в которых и переносятся семена. Яйца же червей, также зараженные семенами, передаются через испражнения ящериц...

Она умолкла, подчиняясь жесту эйстаа.

– Добрая Акотолп, я знаю, что подобные вопросы неотразимо привлекают тебя как иилане науки. Но для меня они отвратительны и скучны. Ограничивай дальнейшее изложение описанием достигнутого.

– Все готово, эйстаа, – сказала Вейнте, отворяя дверь – и указывая на солнечный свет. – Как только Акотолп и Укхереб доложили о своих успехах, я сразу же послала за тобой. Пока ты путешествовала сюда, мы вырастили не одно поколение ящериц – они здесь, в вольере, я покажу тебе. Все готово и ждет лишь твоей команды.

– Прекрасно. Тогда я скажу свое слово. Пусть избавится Алпеасак от паразитов и отстроится заново. Чтобы Икхалменетс ушел в Алпеасак прежде, чем холодные ветры придут в Икхалменетс. Начинайте!

– Начинаем, эйстаа, – отозвалась Вейнте.

«Начинаем, но окончим не здесь, – добавила она про себя, не шевелясь, чтобы никто не мог прочесть ее мыслей. – Город будет очищен, он вновь станет городом иилане. А когда это свершится, я попрошу кое-что для себя. Я попрошу у эйстаа разрешения воспользоваться этими ящерицами, чтобы очистить всю землю от устузоу. Я найду их... я погублю их. И устузоу Керрику придет конец».

Глава семнадцатая

Саагакель раздувалась от гнева, отвисшие щеки тряслись от ярости. Амбесид был пуст и безмолвен – слышно было даже легкое журчание воды под мостиками, все бежали при первых признаках гнева, оставив в одиночестве несчастную вестницу. Одинокая беспомощная фарги покорно скрючилась перед эйстаа. Сохраняя молчание, Саагакель пыталась овладеть своими эмоциями: бесхитростное создание не было виновато в принесенных вестях и не заслуживало смерти. Саагакель считала, что правит справедливо, а смерть неопытного создания была бы неоправданна. Но она могла бы убить ее одним своим словом. И, зная это, эйстаа позволила себе наслаждаться собственной силой: она с удовольствием откинулась на спинку теплого сиденья, любуясь сооружениями собственного города, окружавшими амбесид. И заговорила отчетливо и строго:

– Встань, молодая, обратись лицом к своей эйстаа и знай, что будешь жить долго, служа эйстаа и своему городу.