Зима в Мадриде

— Поделом тебе, маленький ублюдок, — вслух произнес Гарри.

Глава 7

Вскоре после этого фалангисты убрались. Обмочившемуся пареньку пришлось-таки развернуться и по-тихому ретироваться к своим приятелям. Они сперва вытаращились на его мокрые шорты, но быстро отвели глаза. Огонь и без того уже стал угасать, они выдохлись; засунув под мышки барабаны и флаги, молодчики строем ушли. Гарри отвернулся и покачал головой, потом сел за стол Толхерста, радуясь наступившей тишине. Толхерст проявил себя достойно — с такой силой схватил его и втащил в дом, что оставалось только удивляться: оказывается, под жиром у него еще сохранились мышцы.

Гарри обвел взглядом кабинет: обшарпанный стол, древний стеллаж для бумаг и платяной шкаф. Пыль в углах. На стене портрет короля, но никаких личных фотографий.

Он вспомнил снимок своих родителей, теперь стоявший у него в квартире, и подумал: «Интересно, живы родители Толхерста или их тоже скосила Первая мировая?»

Он закрыл глаза, на мгновение снова увидел пляж и волевым усилием вытеснил картинку из головы. Сегодня он справился, а еще не так давно в подобной ситуации он бы в страхе забился под стол, будто ему зеленый черт померещился.

Вспомнился дуврский госпиталь, разочарование и отчаяние. Гарри был наполовину глух, медсестрам приходилось кричать, чтобы он их услышал. Осмотреть его пришел врач и как будто остался доволен — наклонился над койкой и сказал:

— Слух вернется, барабанные перепонки целы. Вам нужно отдохнуть, понимаете? Лежите и набирайтесь сил.

— У меня нет выбора! — крикнул Гарри, а потом сообразил, что глухой-то он, а не доктор, и понизил голос. — Если я встаю с постели, меня начинает трясти.

— Это шок. Он тоже пройдет.

Так и случилось. Сначала Гарри стал подниматься с постели, потом выходить из палаты, потом гулять по двору. Однако ни выздоровление, ни победа воздушных сил в Битве за Британию не смогли излечить его от злости и стыда, возникавших всякий раз при воспоминании о бегстве из Франции. Впервые в жизни Гарри ловил себя на мысли, что ставит под вопрос то, чему его учили в Руквуде: Англия — страна, которой суждено править миром, а заведенные у них порядки безупречны и правильны. Сейчас повсеместно побеждали фашисты. Гарри всегда их ненавидел, как в школе терпеть не мог лжецов и задир. Это давало ему моральную опору. В случае вторжения он будет сражаться по мере сил даже за эту сломленную, развалившуюся Англию. Именно поэтому он согласился на нежданный призыв поехать сюда, в Испанию.

Вдруг распахнулась дверь, и появился Толхерст со стопкой бумаг под мышкой. От неожиданности Гарри подскочил.

— Вы еще здесь, Бретт?

— Да. Наблюдал за феерией. Один из них обмочился.

— Маленький ублюдок получил по заслугам. Вы теперь в порядке?

— Да, все хорошо. Просто присел на минутку, чтобы собраться. — Гарри встал и посмотрел на свой костюм, с которого посыпалась на пол мука. — Мне нужно переодеться.

Толхерст открыл платяной шкаф и достал мятый темный костюм и фетровую шляпу. Гарри надел их. Костюм был мешковатый, с запахом пота.

— Я собирался отнести его домой и погладить прессом, — извиняющимся тоном сказал Толхерст.

— Ничего. Спасибо. Я думаю пойти домой, если во мне нет надобности. Я вроде бы все на сегодня сделал.

— Хорошо, — кивнул Толхерст. — Кстати, на следующей неделе будет вечеринка для младших сотрудников посольства. В «Рице». Теперь это притон нацистов. Мы собираемся застолбить там территорию. Вы придете?

— Спасибо, с удовольствием. Спасибо, Толхерст.

— О, зовите меня Толли. Как все.

— Тогда вы зовите меня Гарри.

— Ладно. Но послушайте меня: не стоит ехать домой на метро, там опять обрыв электричества.

— Хорошо. Прогулка пойдет мне на пользу.

— Я отправлю ваш пиджак в чистку.

— Еще раз спасибо… э-э-э… Толли.

Гарри оставил Толхерста работать. На улице было сухо, но дул резкий холодный ветер с гор. Гарри надел шляпу и чуть вздрогнул, прикоснувшись к слегка липким, набриолиненным волосам. Он отправился в центр. На Пуэрта-дель-Соль сидели нищие-цыгане.

— Подайте! — крикнули они ему вслед. — Подайте Христа ради!

В Испании всегда были попрошайки, но теперь они попадались на каждом шагу. Стоило встретиться с ними взглядом, как они вставали и шли следом; приходилось учиться смотреть на них только краем глаза. Об этом Гарри говорили при подготовке: периферийным зрением нужно проверять, нет ли за тобой хвоста. Просто удивительно, сколько всего можно увидеть, не двигая глазами, а люди и не узнают, что вы на них смотрите.