Зимнее солнце

— Конечно, — эльф выбрал из множества баночек и бутылочек одну небольшую с густым прозрачным гелем, — Думаю, это подойдет. Ты пока готовь повязку, а я попытаюсь вывести Мэрке из ступора. А то она, по-моему, слишком увлеклась.

Я только улыбнулась, обернувшись к неподвижно сидящей девушке. С таким выражением лица только гадалкой быть. Мне почудилось, что к светло-желтому свету элемы словно примешался беловатый, вспыхивающий яркими протуберанцами, как у Солнца. Да и Викант был как-то заторможен, словно задремал с открытыми глазами. Вздохнув, я приступила к послеоперационным действиям, осторожно нанося гель на слой бинтов специальной лопаточкой, аккуратно привязанной к искомой баночке. Эльф осторожно потряс Мэрке за плечо. Как ни странно, элема даже не вздрогнула, только с небывалым спокойствием перевела на Шерненса немного удивленный взгляд.

— Это и правда больно, когда тебя проткнут иглой, — мрачно воскликнул леквер.

— Ничего, потерпишь, — без снисхождения ответила я, — Шерн…

— Сейчас, — эльф уже и без моей команды понял, что надо в очередной раз помочь поднять непослушную тушу Виканта. Я в который раз удивленно следила за руками юноши, которые, казалось, не напряглись не на йоту. И уже через пару минут я с нескрываемым облегчением аккуратно закончила перевязку.

Фургон резко остановился, так что нас едва не размазало по его бортам. То есть меня. От неминуемых синяков и ссадин (это в лучшем случае) спасло то, что я успела зацепиться за крепкий локоток элемы. Девушка заковыристо выругалась, но даже не пошатнулась. Собственно, как и эльф.

— Интересно, почему мы остановились? — после нескольких секунд молчания задумчиво произнес Викант. Сейчас он мог свободно сидеть, хотя со времени нашей стычки с узнающей прошло не более полутора суток. С каждым часом парень становился все веселее, и даже попытался немного поесть. Я только мысленно завидовала советнику, потому что моя рука стала болеть все сильнее и сильнее.

— Пойду, узнаю, — предложил Шерненс.

— Я с тобой, — откликнулась я, осторожно выглядывая в щель между неплотно пригнанными досками. Ничего подозрительного в поле зрения не обнаружилось, но эльф остановил меня жестом, хватая с подноса первые попавшиеся ножницы, — Там, вроде, все спокойно.

— Вот именно, что "вроде", — предостерег меня парень, первым вылезая наружу. И только после тщательного осмотра он позволил мне вылезти из нашего укрытия.

Я окинула взором открывшуюся местность, но кроме всадников на птицах никого рядом не обнаружилось. Ровное поле, лишенное следов растительности простиралось на многие километры вперед. Ни тебе нежити, ни узнающих. Даже ветер утих, давая возможность спокойно дышать. И тут только до меня дошло, что же в мирной картине уже почти родного мира выглядит не так. Вместо снежного покрывала, на котором остановился отряд, совсем рядом с нами лежала черная, неприкрытая земля. Словно под громадной площадью кто-то тщательно уложил трубы с кипятком. К нам уже спешил на своем чудо-транспорте капитан, явно встревоженный происходящим.

— Что происходит? — первой начала я разговор. Стоящий рядом Шернес только качал головой, шепча про себя что-то, словно от досады. Стараясь не обращать на эльфа внимания, я полностью переключилась на Уварса.

— Мертвые земли.

— Что значит "мертвые"? И кто здесь весь снег очистил?

— Никто не очистил. Он сам сюда не падает. Над подобными местами никогда нет снега или дождя, и круглый год стоят туманы и ходят тучи. Это проклятые места, иначе никак нельзя объяснить все здесь происходящие! Здесь нет животных, растений. И я готов поклясться своей сущностью, что после полоски земли везде будут только камни и песок.

— Но кто проклял эти места? — теперь уже по-другому для меня выглядели обманчиво-спокойные просторы. Я почувствовала, как меленько затряслись у меня колени. Предательский страх напал в самый неподходящий момент. Что бы хоть как-то сохранить лицо, я присела рядом с границей, разделявшей черную и белую части нашего пути. И хотя на ощупь почва была самой обычной — холодной, сырой, крошащейся в руках, но у меня возникло непреодолимое желание скрыться из этих мест как можно быстрее. Словно какой-то затхлостью, как из старинного склепа, повеяло от этой земли, и даже сам воздух имел сладковатый запах разложения.